— Во имя Эскары, что ты делаешь? — произнес апотекарий.
Броня Эзраки была забрызгана кровью, в руке он держал свой белый шлем.
— По-моему я рекомендовал отдых, а не самоубийство.
— Я не должен слышать о своем позоре от посторонних, — произнес Керш, глядя на апотекария, но кивая на Еноха. — Я слышал, как смертный говорил, что плоть Дорна подвела их, их хозяина и господина их хозяина.
Эзраки замедлил шаг.
— Я сожалею об этом, — наконец произнес он. — В последнее время на меня навалилось слишком много работы. Я надеялся провести церемонию в… подходящий момент. Но ты, несмотря на мои распоряжения…
— Я слишком сильно пал перед собой, — рявкнул Керш, — и моими братьями, и я не уверен, что заслуживаю жизни.
Апотекарий ткнул пальцем в сторону Керша.
— Не относись с таким пренебрежением к этому божественному инструменту, так как это тело не принадлежит ни тебе, ни твоим братьям, — угрожающе начал Эзраки. — Твоя душа принадлежит Императору, а плоть — Рогалу Дорну, как ты правильно выразился. Лишь смерть от руки врага допустима для таких, как мы.
— Эта плоть нуждается в очищении. Я должен найти себя и вновь ощутить присутствие примарха.
— Ты был един с Тьмой, — запротестовал Эзраки. — Ты был облачен в доспехи Дорна, видел галактику его глазами, чувствовал пустоту в его сердце. Кто-то скажет, что ни один ныне здравствующий Сдиратель не знал своего отца лучше.
— Что со Стигмучеником? — спросил Керш. — Где сейчас священный стяг Ордена?
— Он потерян… — прогремел голос позади Эзраки. — Как и ты.
Еще один Сдиратель вошел в пениториум. Он был раздет по пояс, как и Керш, и его сопровождали трио сервов Ордена. Он был ветераном, и его плоть была тому свидетельством. На брови виднелись штифты за верную службу, а на шее болталось ожерелье из зубцов цепного меча.
— А теперь… и мы.
— Тиберий, — предупредил Эзраки.
Когда его синешаль, ликтор и очиститель прошли вперед, космический десантник повернулся, чтобы взять полотенце, висящее на крюке, на стене. Слово «авангард» было вытатуировано на его широких плечах, выдавая в нем почетного брата первой роты. Когда десантник снова взглянул на Кнута, тот отвел глаза. Еще мгновение они стояли молча, осознавая тяжесть позора, но, прежде чем продумать свой следующий шаг, Керш вызывающе взглянул на Сдирателя.
— Керш, — произнес апотекарий.
— Не жалей меня, брат, — произнес Кнут, обращаясь к Тиберию.
Свежая кровь капала на пол со спины космического десантника. Вефесда попыталась подойти к Кершу, чтобы промыть раны.
— Назад… — прорычал Кнут, заставив очистителя бросить полотенце и отойти от него на безопасное расстояние.
Эзраки наблюдал за приближающимся Тиберием, в его глазах читалась неуверенность. Керш также сделал несколько шагов, подняв полотенце, чтобы стереть пот со лба.
— Где он?
— Что тебе с того? — ощерился Тиберий. — Хочешь вернуть его?
— Я сделаю это.
— А я проверю твои инструменты, апотекарий, — произнес ветеран, обращаясь к Эзраки, — похоже, твой пациент все еще в коме.
— Ты бы хотел, чтобы я был там, брат, — произнес Керш.
— Я не брат тебе, Кнут…
— Может мне выбить из тебя эту дурь?
— Прекратите оба, сейчас же… — начал Эзраки.
— Я убью тебя и за меньшее, — произнес Тиберий, когда они поравнялись. — Теперь Стигмученик у Альфа Легиона.
Сдиратели начали кружить друг напротив друга.
— Ты и сантиарх — все, что осталось от внутреннего круга магистра. А я — все, что осталось от первой.
Керше переводил взгляд с Теберия на апотекария. Наконец его взгляд остановился на Эзраки.
— Магистр Ишабольд?
— Магистр жив, — подтвердил Эзраки, — но говорят, он тяжело ранен.
— Говорят?! — рявкнул Керш. — Ты — Эзраки, член апотекариона, что говорит верховный апотекарий.
— Мой господин мертв, — признался Эзраки, пожалев о своем резком тоне. — Как и сказал Тиберий, круг расколот. Наш повелитель силен, но раны серьезные. Попытка покушения провалилась, но Альфа Легионеры применили смертельный токсин, про который мы не знаем ровным счетом ничего. И теперь смерть — это лишь вопрос времени.
— Сколько?
— Недели. Может годы. По правде говоря, я не знаю.
— Мы должны найти источник этого токсина.
— Его уже ищут. Четвертая рота. Они полагают, что субстанция — органического происхождения, следы искусственного вмешательства отсутствуют. Они отправили людей на все миры смерти в сегментуме. Я также участвую в этом. Апотекарий Абсалом из второй собирался лететь с тобой на Пир, но оказалось, что он нужен для координации операции и разработки формулы антидота. Теперь он — верховный апотекарий.