Увидев военного легата в сопровождении двух кентурий отлично экипированных солдат, охрана уважительно отдала салют. Разумеется, препятствий Коршунову никто не чинил. Прихватив с собой для солидности десяток парней, он проследовал внутрь.
Внутри было хорошо. Свежо, прохладно и тихо. Журчали фонтаны. Негромко переговаривались чиновники. Здесь была приемная и зал, где вершили суд прокураторы Кесарии. И жилые помещения, окна которых выходили к морю, но туда, в апартаменты прокуратора посетителям дворца доступ был закрыт и там же сейчас находился прокуратор, потому что болел. Впрочем, для военного легата Алексия было сделано исключение. Его впустили.
Из уважения к больному, Алексей вошел в опочивальню один.
Прокуратор был стар. И то, что он болел — не удивительно. Судя по его лицу, жизнь он вел отнюдь не аскетическую. Даже сейчас перед ним на столике стоял жареный поросенок, кусочки от которого отрезала и отправляла в рот прокуратору очень даже сексуальная мулаточка.
Алексей представился.
Прокуратор захотел узнать, как поживает наместник Геннадий Павел. А также его очаровательная жена Корнелия Преста, с отцом которой, Антонином Гордианом-Младшим, он, прокуратор, был весьма дружен. Коршунов ответил: нормально поживают, можно сказать — хорошо.
— Рад, — кивнул прокуратор и бессильно откинулся на подушки. Поросятину, впрочем, жевать не перестал.
Прожевав, поинтересовался, чем вызван визит легата в Кесарию. Коршунов ответил уклончиво, но сказал, что конечной целью путешествия является Иерусалим.
Прокуратор удивился. И насторожился. Он был опытный политический лис и привык к тому, что всё непонятное может оказаться опасным. А следовательно — надо проконтролировать.
— Я пришлю тебе проводника, — великодушно пообещал он. — Хорошего. Такого, что проведет вас наилучшей дорогой.
Коршунову было известно, что к Иерусалиму ведет вполне приличная дорога с соответствующими указателями, однако спорить не стал. Хочет прокуратор приставить к ним соглядатая — его право. Алексею скрывать нечего. А будет чего — так и это не проблема. Сорвется бедняга с какой-нибудь скалы — и привет близким.
Но в свои планы Алексей все же внес некоторые коррективы: отложил посещение лагеря Шестого легиона, которым был так заинтересован Черепанов, на обратный путь.
Откланявшись, Коршунов покинул дворец и занялся размещением своих людей. И себя заодно. С этим сложностей не возникло. Казенных гостиниц хватало. Правда, уровень комфорта оставлял желать лучшего, но Алексей не собирался задерживаться надолго.
Дав легионерам добро на самостоятельные развлечения, он с Настей и Красным занялся осмотром достопримечательностей.
Они посетили амфитеатр-ипподром, хоть и уступавший размерами тирскому, но тоже далеко не маленький. Побывали в огромном двухъярусном театре, в котором с самого утра шло представление (оплачивал какой-то местный политик), потом прогулялись к дворцу Ирода, на обратном пути зашли в приличную с виду таверну в районе порта и полакомились свежими морепродуктами. Затем поднялись в храм Августа и убедились, что да, капитан был прав: статуя императора была просто громадная. Причем не одна. Рядом возвышалась статуя, символизирующая империю. Сразу видно, уважал царь Ирод и римскую архитектуру и римскую власть. Власть, впрочем, платила ему тем же. В частности, подарила землю, на которой он и построил свою Кесарию. Такая дружба с чужеземными властителями и их богами могла бы показаться странной — для царя Иудеи. Но как оказалось, Ирод был вовсе не иудеем, а принадлежал к племени идумеев. Как понял Коршунов, они были кем-то вроде арабов на современном ему Ближнем Востоке[34]. То есть доставали иудеев как только могли. Каким образом их представитель стал иудейским царем — загадка[35]. Но — факт.
34
Для тех, кому интересно: Коршунов не прав. Идумеи, хоть и были того же племени, что и израильтяне (их предком считался брат Исаака Исав), но жили в Ханаане еще до того, как там появились иудеи.
Естественно и те и другие друг друга терпеть не могли.
В итоге иудейский царь Гиркан Идумею завоевал и всех поголовно обратил в иудаизм. Впрочем, в новом государстве идумеи были гражданами второго сорта. Позже и те, и другие перешли под протекторат Рима, а еще позже Идумейское царство было упразнено и вошло в состав римской провинции Аравия. Больше об Идумее никто не слышал. Но сами идумеи — остались.
35
Это как раз понятно. С помощью римлян. И именно, как человек, который будет проводить проримскую политику. Он и проводил. Громил повстанцев, плющил недовольных. Жесток был — крайне. Резал не только чужих, но и своих. Однако снискал прозвище — Великий. Уж больно выдающийся строитель был.