— Пока ничего.
— А тогда по какому праву ты отнимаешь у меня драгоценное время?
— Я сам думал узнать, нет ли каких новостей.
— Есть. На улице чудовищно холодно. И еще очень важная новость: сегодня утром встало солнце. Не пришло ли тебе в голову, о Райан, еще что-нибудь мудрое, еще парочка подобных вопросов? А то их с нетерпением ожидают несколько восточных султанов.
Райан смерил Киндермана презрительным взглядом и покинул кабинет. Киндерман же холодно глянул ему вслед и, когда дверь за Райаном, наконец, закрылась, снова обратился к Аткинсу:
— По-моему, он клюнул на эту ерунду о Мишкине.
Аткинс кивнул.
— Да, у этого человека напрочь отсутствует чувство юмора. Он ничего не понимает.
Сержант печально покачал головой:
— Но он пытается, сэр.
— Благодарю вас, мать Тереза. — Киндерман чихнул и потянулся за салфеткой.
— Будьте здоровы.
— Спасибо, Аткинс. — Киндерман утер нос и выбросил салфетку. — Итак, ты достаешь мне полное дело «Близнеца».
— Так точно.
— После этого выясни, интересовался ли кто-нибудь этой старушкой.
— Пока никто, сэр. Я это как раз проверил перед тем, как сюда идти.
— Позвони в отдел доставки «Вашингтон пост», разузнай, кто был ответственен за маршрут Кинтри, и уточни его личность с помощью компьютера ФБР Выясни, не вступал ли он в конфликт с законом. Весьма сомнительно, чтобы в пять утра, да еще в такой собачий холод убийца вышел бы просто прогуляться и чисто случайно встретил бы Кинтри Кто-то обязательно должен был знать, что это произойдет.
С нижнего этажа донеслась дробь телетайпа. Опустив глаза, Киндерман словно прислушивался к этим звукам, просачивающимся сквозь пол его кабинета.
— Ну вот, как здесь можно сосредоточиться?
Так же неожиданно телетайп замолчал. Вздохнув, Киндерман перевел взгляд на своего помощника:
•— Есть еще вариант. Мальчика мог убить один из подписчиков. Видимо, он знал его маршрут и после убийства перетащил труп на пристань. Это вполне могло произойти. Так что данные всех подозрительных подписчиков также необходимо проверить на компьютере.
— Слушаюсь, сэр.
— И вот еще что. Половину газет Кинтри так и не успел доставить по адресам. Узнай в редакции, кто сегодня км звонил и жаловался на то, что не получил свежий номер. А потом вычеркни этих адресатов из списка. Оставь только тех, от кого не было звонков, — и тоже проверь на компьютере.
Аткинс перестал записывать и уставился на Киндер- мана, пытаясь догадаться, что же на сей раз задумал его шеф.
А тот кивнул:
— Да. Именно так. Ибо в воскресенье люди как никогда любят газеты. Они ведь такие веселые по выходным, Аткинс. И если кто-то не позвонил и не возмутился, что ему не достался воскресный номер — значит, здесь вырисовываются два варианта: либо подписчик умер, либо он сам и есть убийца. Здесь все точно продумано. В общем, с тебя не убудет, если ты всех, кого сочтешь нужным, проверишь по компьютеру. Кстати, как ты думаешь, научатся ли компьютеры сами шевелить мозгами?
— Сомневаюсь.
— Я тоже. Где-то я вычитал, что об этом спросили одного теолога. Так вот он заявил, будто бессонница одолеет его с того момента, когда компьютеры начнут беспокоиться о своих изношенных деталях. Мое им почтение. Удачи вам, компьютеры, и да благословит вас Господь! Однако вещица, сама собранная из нескольких штуковин, не сможет о себе позаботиться. Я прав? Все это чушь собачья, и разум далеко не то же самое, что и мозг. Вот посмотри: моя рука в кармане. Так разве стал карман при этом рукой? Да кто угодно тебе скажет, что мысль — это мысль, а не клетки мозга, и тем более не протекающая в них реакция. А, к примеру, ревность — это совсем не какой-нибудь вариант игры на компьютере «Атари». Да и вообще, кто кого стремится надуть? Если все эти блестящие японские ученые, создав искусственную клетку мозга величиной в одну сороковую кубического дюйма, решили бы воспроизвести на ее основании человеческий мозг, им бы пришлось занять амбарчик размерами миллиона в полтора кубических футов, да еще хорошенько запрятать свое изобретение подальше от любопытных глаз, убеждая соседей, что ровным счетом ничего стоящего в этом амбаре нет. И кроме всего прочего, Аткинс, я вот умею мечтать о будущем. А какой из известных тебе компьютеров может сделать то же самое?
— Так вы полностью исключаете Манникса?
— Я не беру здесь перспективы будущего, в общем- то, что можно предсказывать, исходя из логических соображений. Я мечтаю о таких вещах, которые тебе никогда и в голову не придут. Впрочем, не только я. Прочитай «Эксперимент со временем» Дюнне. А еще труды психиатра Юнга или физика-теоретика Вольфганга Паули, специалиста в области квантовой механики, которого в наше время называют отцом нейтрино. И таких людей ты, кстати, мог совершенно спокойно повстречать на улице или еще где-нибудь. Что же касается Манникса, то он — отец семерых детей, можно сказать, святой человек. И я знаком с ним вот уже восемнадцать лет. Так что выбрось его из головы. Однако внимания заслуживает кое-какой факт. Стедман не обнаружил на голове Кинтри никаких следов удара. Но как примириться с этим фактом, учитывая все то, что сотворили с мальчиком? Получается, что он был в сознании. Бог мой, он был в полном сознании. — Киндерман опустил глаза и покачал головой. — Аткинс, мы должны искать не одно чудовище. Кто-то ведь должен был удерживать мальчика. Обязательно.