Грамматикус остановился и медленно поднял взгляд.
Он стоял перед Па’хель Аван Нурт, огромным храмом Мон Ло. Высоко над ним, на тимпане храма находилась фреска, изображающая свойства Первобытного Уничтожения: смерть, экстаз, смертность и изменчивость, которые смешивались в гигантский символ единства.
Где же он сделал неверный поворот? Этот храм был последним местом в городе, которое он посетил бы добровольно.
Символ, казалось, пульсировал и резал глаза. Солнечный свет стал неимоверно ярким, все вокруг гудело. Во время предыдущего визита такого не было. Словно город углядел в нем шпиона и стал лабиринтом, ведущим в ловушку. Кто-то или что-то играло с ним.
Почувствовав рвотные позывы, Джон спешно убрался подальше от храма, в переулок, где его вырвало. Он еле успел убрать с лица платок.
Грамматикус упал на колени, дрожа и отплевываясь.
Тут он заметил две фигуры, двух людей, секунду назад казавшихся тенью, идущих по переулку. Они не торопились, но двигались уверенно, явно направляясь к нему. Джон встал на ноги и ретировался в противоположную сторону.
Еще трое закрыли собой другой конец длинного переулка. Кто они? Стражи порядка? Эчвенурты? Слишком рьяные последователи Па’хель Аван?
В переулке было несколько ответвлений. Грамматикус завернул в первое попавшееся и побежал, как только понял, что пропал из поля зрения преследователей. Несколькими секундами позже он осознал, что попал в тупик, оказавшись в закрытом дворике позади высоких домов. Сзади послышались шаги. Все двери оказались заперты, исключая тяжелые ворота с изображенным на них лесом и рептилиями. Грамматикус приоткрыл ворота и нырнул в темноту комнаты за ними. Закрыв за собой ворота он принялся ждать, прислушиваясь к шагам на улице.
Огромная, закованная в сталь рука, появившаяся из темноты, схватила Джона за горло и прислонила к стене. Грамматикус задыхался, его ноги не касались земли. Рука еще сильнее надавила на его горло, вжав в стену.
— Подозреваю, что ты меня ищешь, Джон Грамматикус? — послышался голос из темноты.
Он знал его имя.
— Во-возможно, — прохрипел Джон, — наверное это за-зависит от того, кто вы.
— Кто я? Ты знаешь кто я, вероломный ублюдок. Я Альфарий.
Часть 1 Глава четвертая
Часть 1. Лето рептилий.
Глава четвертая
Дом Гидры, Порт Мон Ло, продолжение.
Кровь подступила к голове Грамматикуса, он чувствовал, что сейчас задохнется.
«Отпусти меня» — отчаянно думал он.
Рука разжалась и Джон упал на плиточный пол. Ошеломленный и раненый он все же заставил свой разум работать быстро. Глаза уже привыкли к холодной тьме комнаты.
Он увидел огромную тень и красные точки визора, но прочитать мысли не сумел. Что-то мешало. Однако, его настойчивые команды выполнялись.
«Отойди на шаг назад и не трогай оружие».
Гигант отступил на шаг.
— Прекрати внушать ему, что делать, — прорычал другой голос.
В комнате находился кто-то еще. Грамматикус заметил вторую фигуру, она будто была в капюшоне, но не смог понять, кто это. Ментальный капюшон прикрывал его даже от разума Джона. Он попытался подняться, но пронзительный визг внезапно ударил его прямо в мозг. Боль мгновенно заполнила всю нервную систему. Джон отшатнулся.
— Он хорош. Сильный и хорошо защищен, — произнесла фигура в капюшоне.
— Слишком для тебя? — спросила гигантская тень.
— Нет.
— Тогда действуй.
Визг усилился. Грамматикус задергался в конвульсиях.
— Мы сейчас немного пообщаемся, Джон, — тень наклонилась к нему. — Мне нужна от тебя правда. Или ты поможешь мне, или я размажу твой череп. Ясно?
Грамматикус кивнул. Боль была невероятной. Из носа потекла кровь.
— Отлично. Когда Шир отпустит тебя, не пытайся выкинуть какой-нибудь фокус. Ты меня понимаешь?
— Да, — прохрипел Джон.
— Отпусти его, — скомандовала фигура.
Визг пропал, забрав с собой и боль. Грамматикус упал и закашлялся.
— Свет, — приказал гигант.
Небольшое колебание воздуха и несколько дюжин свечей мгновенно вспыхнули мягким желтым светом. Комната оказалась гостиной с типичным Нуртийским интерьером и мозаичными стенами. Одной из фигур являлся гигант в броне, второй — простой человек в черном, чье лицо Грамматикус не видел, хотя человек не носил ни маски ни капюшона.
— Тебя зовут Джон Грамматикус?
— Если пожелаете.
— Я могу попросить Шира начать снова.
Грамматикус затряс головой, разбрызгивая кровь.
— Да, меня зовут Джон Грамматикус. Вы и так это знаете.
— Посмотри на меня.
Грамматикус посмотрел. Колосс носил богато украшенную силовую броню Астартес фиолетового цвета. На наплечниках была зеленая эмблема. Визор излучал монотонный красный свет. Слева от Астартес стояла маленькая фигура человека с закрытым лицом.
— На меня, — произнес десантник. — Смотри на меня, а не на моего псайкера.
— Я… — начал Джон.
— Тихо. Ты будешь говорить не то, что захочешь, а то, что я хочу знать.
Грамматикус кивнул.
— Ты ищешь меня. Поэтому ты пришел в этот город снова. Ты знал, что я здесь.
Снова кивок.
— Откуда ты узнал об этом?
— Мы пригласили вас сюда.
— Вы пригласили меня? О чем ты говоришь?
— Кабала.
Астартес повернулся к псайкеру.
— Еще раз.
Голову Грамматикуса вновь прорезал вопль.
— Что такое Кабала? — спросил десантник.
Грамматикус застонал.
— Я… не знаю… они вечны и они… они…
— Может мне стоит просто пристрелить тебя?
— Кабала… Кабала это единственная надежда! — прокричал Джон.
— Продолжай.
— Пожалуйста!
— Хватит, Шир, — приказал гигант.
Визг снова затих.
— Чья единственная надежда? — задал вопрос Астартес.
— Моя. Ваша. Всего человечества, — вздохнул Грамматикус.
— Ты имеешь ввиду Империум?
Джон затряс головой.
— Смотрите шире. Я говорю про всю расу людей.
— Империум и есть вся человеческая раса.
— Вы ведь не верите мне, правда? Миры, виденные вами, миры, которые вы должны были привести к Согласию… Миры, подобные этому, всего лишь ответвления людской культуры, потерявшие и забывшие свои корни. Человечество гораздо разнообразнее, чем воинственное племя, покинувшее Терру, дабы выполнить замыслы Императора.
Астартес достал болт-пистолет. Грамматикус даже не заметил, как это произошло. В одно мгновение огромное оружие, висевшее на поясе воина, оказалось нацеленным в голову Джона.
— Ты сумасшедший? — спросил десантник. — Или слепой? Взгляни на меня, я воин Астартес поклявшийся служить Императору. Почему ты говоришь слова, так опасно близкие к измене?
— Я извиняюсь, если это так прозвучало. Не имел ввиду ничего неуважительного.
Болт-пистолет не опускался.
— Ты сказал, что твоя Кабала пригласила нас сюда. Объясни.
— Кабала полагает, что из всех Легионов Астартес лишь Альфа Легион правильно воспримет ее сообщение.
— Почему?
— Клянусь, сэр, я не знаю. Я лишь посредник. Кабала хотела вовлечь Альфа Легион в войну на Нурте, чтобы вы сами все увидели.
— Увидели что, Джон?
Грамматикус выпрямился и взглянул прямо в дуло направленного на него пистолета.
— Угрозу. Не Нуртийцев, но Первобытное Уничтожение, стоящее над ними.
Десантник медленно опустил оружие.
— Ты говоришь про их магию?
— Это не… — начал Джон. — Могу я встать, сэр? Пол холодный.
Голова в шлеме кивнула. Грамматикус встал на ноги, но Астартес все еще возвышался над ним.
— Это не магия. Это не какой-то причудливый фокус. Это проявление ужасающей мощи, погружающей вселенную во тьму.
— Хаос, — произнес десантник. — Если это то, что мы должны были увидеть, то твои хозяева старались напрасно. Мы уже знаем о Хаосе. Он упоминается в списке опасностей, исходящей от ксеносов.
Грамматикус грустно покачал головой.
— Простейшее название для этого — Хаос. Вы знаете о нем столько же, сколько ребенок знает об окружающем мире. Он всегда был и всегда будет, по сравнению с ним ничто — ни Империум, ни планы Императора, ни человечество — не важно. Если ничего не сделать, он будет отравлять Галактику. Подпитываемый энергией он разрушит все. Кабала хотела, чтобы вы увидели это своими глазами и отнеслись к этому со всей серьезностью.