Это была только очень вежливая кличка для Фискуса Боулдера.
Лефле неотступно думал только одно — конец!
— Я сойду с ума, — сказал Второй Навигатор. — Я сойду с ума! Киленио, вы тоже снова здесь?
Хотя Первый Навигатор ничего не ответил, но зато из централи донесся рев капитана. Этот рев недвусмысленно показывал, что «Алголь» покинул гиперпространство и вернулся в нормальный континуум. Это доказывал также и большой экран, на котором снова виднелась серебристая лента Млечного Пути.
Шум работы двигателя и силовых установок смолк совершенно, как это и должно было быть после гиперпрыжка.
Таким образом, на «Алголе» все было в полном порядке, а на переднем экране уже сверкал раскаленный шар какого-то солнца. Он был величиной с дыню.
Киленио окончательно потерял самообладание, узнав в этой звезде цель их полета.
— Дзета Персея, нет, этого не может быть! — простонал он. — Святые небеса, этого просто не может быть!
Джоэль Батчер прервал его излияния истерическим смешком. Его крик понесся по централи и буйствующий капитан вздрогнул, словно прикоснулся к чему-то отвратительному.
— Держите себя в руках, — крикнул он. — Что все… э… Что же вообще произошло?
Кестер подбежал к переднему экрану.
— Ага, мистер Киленио, разве это не Дзета Персея? Что вы мне сказали, когда я хотел со всей строгостью наказать этого, разумеется, опасного для общества смутьяна, негодяя, предателя и бунтовщика против корабельной дисциплины?
Киленио, замерев, сидел в своем кресле. Внезапно его тренированный мозг заработал вновь. Побледнев, он нормальным и спокойным голосом сказал:
— Сэр, Боулдер нас спас от катастрофы. Мы ведь сделали расчеты для конвертера на пять десяток больше необходимого. Конечно, Лефле должен был подумать об этом. Установив новый конвертер, мы должны были заранее предусмотреть это и принять во внимание, пока находились в нормальном пространстве. Вы видели это!
Исмонд Кестер очень медленно отступил назад.
Секундой позже взволнованный экипаж «Алголя» получил указание во имя всех святых не линчевать Фискуса Боулдера.
Главный инженер Лефле, сбитый с толку, опустился в огромное вращающееся кресло, в котором он только что обрабатывал твердую как сталь пластмассу раздвижной двери. На ней была надпись — «Джесс Ипстал, суперкарго».
В каюте стройный черноволосый мужчина дрожащими руками искал лекарство, поддерживающее сердечную деятельность.
Взгляд его сконцентрировался на краю складной койки, из-за большой ножки которой выступала часть дрожащего человеческого тела.
— Вылезайте! — требовал Ипстал срывающимся голосом. — Вылезайте, или я утоплю вас в ближайшем баке с водой. Теперь мне стало совершенно ясно, что вы рассчитывали с помощью моей машинки. Человече, как это вам пришло в голову искать спасение именно под моей кроватью? Вы что, сошли с ума? Это просто непонятно, Фис. Ко всем чертям, я не могу больше видеть твои подошвы. Вылезай же, наконец, из этой дыры!
Фискус, выбравшись из своего убежища, был так похож на какую-то странную пробку, что Ипстал только застонал.
— Ужасно! Вы будете причиной моей смерти, это несомненно.
Снаружи зазвучал голос Кестера. В тот же момент Фискус испуганно забился в самый дальний угол, когда капитан вошел в каюту.
Мгновением позже Третий почувствовал, как его обняли крепкие руки. Ипстал потрясенно смотрел на это, опустившись на свою кровать. Он услышал нежные слова. Старика словно заполонила бьющая через край радость.
— Глупый вы юноша, почему вы сразу не сказали мне этого? — произнес он. — И как это вы только сделали?
Фискус о чем-то заикнулся, и лица, только что готовых растерзать его людей, вдруг расслабились. Главный Инженер произнес несколько слов, которые совершенно деморализовали Фискуса, если бы рядом не было капитана.
— Но, но, — сказал он, — не порицайте его, мистер Лефле. Мы находимся в центре системы Дзеты Персея. Вышли из парапространства тютелька в тютельку. Я всегда знал, что мы когда-нибудь откуда-нибудь да получим помощь.
Пока он благосклонно похлопывал Умника Фиса по плечу, расстроенный Лефле вышел из каюты.
Минутой позже кормовые двигатели «Алголя» заработали в полную мощность. По прошествии восьмидесяти четырех часов полета скорость была погашена и станции связи Дзеты Персея-3 отозвались. «Алголь» получил разрешение на посадку еще до того, как они произвели первый тормозной маневр.