Случайный порыв ветра, залетевший в укрытие, поднял юбку Халии, обнажив ее крепкие ноги. Бригадир Уордл по достоинству оценил их, взглянув на Халию.
— Думаю, мне следовало бы вернуться, — сказала миссис Зулькифар, заметив, чем так заинтересовался Уордл.
— Оставайтесь здесь, если хотите, — предложил Дросс.
До того как, судя по слабому скрипу и необычным вспышкам света, тоннель начал продвигать их по верхним уровням форта, несколько крупных дождевых капель попали на обращенное вверх лицо Халии. Совершенно непонятно почему, но она ощущала тревогу и страх. Халия заметила, что мистер Мунмен тоже чего-то боялся. Казалось, он незаметно измеряет на глаз расстояние между черной шахтой тоннеля и еле видными потоками света в том месте, где шахта вращалась. Казалось также, что незаметно для всех он пытается посмотреть на мрачное небо.
— Вам холодно, мисс? — спросил ее Нэггс.
— Не то чтобы очень. Но здесь все так таинственно. Жутковато как-то.
— Я уверен, что нет никакой опасности, — заверил Бригадир Уордл.
— Надеюсь, — откликнулась миссис Зулькифар. — Что мне всегда хотелось больше всего знать, так это последствия, когда все такие штуки сломаются. — Она указала усыпанной драгоценностями рукой на раскаленные почти добела стенки шахты.
— Бум! — неожиданно громко вскричал Дросс, наблюдавший за ней.
Уордл удивленно уставился на Доктора Дросса. А Халия обнаружила, что ей очень нравится разгневанный толстопузый археолог.
— Простите, не поняла, — раздраженно произнесла миссис Зулькифар.
— Бум! — повторил Дросс громче.
— Я в самом деле не знаю, что все это значит!
— Думаю, это означает «Бум!» — хихикнула Халия. — «Бум!» — и все.
— Конечно!
— Так оно и есть! — подтвердил Нэггс. Он подмигнул Халии. — Я технарь и могу все объяснить. В каждый момент мы перемещаем составные части материи на мизерный отрезок времени. До того как отрезок времен канет в прошлое, мы перемещаем следующую часть материи, эквивалентную нашей массе и энергии. Поэтому мы должны передвигаться на вполне определенное расстояние, чтобы поддерживалось равновесие и тем самым сохранялось спокойствие.
— Но это же не скорость! — вставил Бригадир. Он говорил голосом, который раздражал Халию уже в течение нескольких недель. — Больше похоже на э-э-э…
— …орбитальное движение, — продолжил за него Нэггс. — Орбитальное вращение передается молекулам массы, которую мы заполняем.
— А если оно прекратится? — не унималась миссис Зулькифар.
— У нас есть два вида массы, которые пытаются заполнить одно и то же пространство.
— Бум! — снова прогрохотал Дросс, поднимая руки, чтобы указать группе направление.
— Теперь я точно знаю, что мне не надо было идти, — сказала миссис Зулькифар. — Разве, Бригадир, у вас нет дурного предчувствия по поводу исхода экскурсии?
Уордл расхохотался.
— Да, предчувствие есть. Я слышал о форте, еще когда останавливался в Комплексе Вадерсберг и ждал десять лет, чтобы увидеть все своими глазами! У меня есть предчувствие, но только я предчувствую волнение и удовлетворение моей интеллектуальной любознательности!
— Так ли? — поинтересовался Нэггс.
Внезапно загадочная игра света прекратилась.
— Там, внизу, все сохранилось, — нараспев произнес Дросс. — А я здесь для того, чтобы развлекать вас. Так, теперь мы направимся к главной смотровой площадке.
Они шли по следам боя, шагая через развороченное оружие и груды превратившегося в порошок какого-то материала. С ужасом можно было предположить, что это останки людей, которые давным-давно погибли. Над ними зияла дыра с зубчатыми краями, которая проходила сквозь вертикальные ряды ячеек. Клавиатура панелей управления искорежена до неузнаваемости; огромные расплющенные мачты разбросаны вокруг; жилые кварталы зияли безжизненными провалами и пустотой, но в домах еще сохранилась мебель и всюду валялась домашняя утварь. Три больших здания сплавились в один огромный бесформенный ком, похожий на базальт. Дросс рассказывал о батарее ракет, вышедших из-под контроля, о неожиданных энергетических волнах, вызванных портативным солнечным оружием, и о рукопашном бое, после которого остались груды черного затвердевшего материала на месте гибели множества мужчин и женщин.
— Рукопашный бой, Доктор? — в голосе Уордла не было никакого намека на высокомерие. Халия поняла, что за его педантизмом скрывалась твердость характера, и без своей надоедливой галантности и ухаживаний он оказался приятным и порядочным человеком.