Шум в римском лагере разбудил владельца усадьбы. Когда он узнал, что его лошади украдены, то разразился воплями. Эти крики до сих пор звенели у Скавра в ушах. Ругаясь и проклиная римлян через слово, он не забыл хорошо описать внешний вид своих лошадей. Несмотря на явное преувеличение их достоинств, Марк сомневался, чтобы те сколько-нибудь годились для кавалерии.
Дождь превратился в легкую морось, а потом и вовсе прекратился. Холодный северный ветер гнал по небу рваные тучи.
Стипий то и дело отхлебывал глоток-другой вина, чтобы согреться. Жрец-целитель прихватил с собой немалый запас, поскольку вино, по его словам, было необходимо для магии. Однако что необходимо для магии, может помешать верховой езде: Стипий покачивался на своем тяжеловозе, как корабль на волнах штормового моря.
Марк, который был крупнее и выше, чем большинство его солдат, взял себе верховую лошадь. Сидя в удобном седле и чувствуя, как шевелятся под ним мышцы лошади, Скавр ощутил себя наконец заправским видессианином. Необходимо найти беглецов? Отлично, под рукой имеется магия. Заклинания Стипия – вовсе не чудо, при виде которого люди застывают с разинутым ртом; это такой же инструмент, как долото или пила. Нужно догнать бежавших намдалени? Лучше преследовать их конными, а не полагаться на свои ноги.
Другие мысли также назойливо вертелись у него в голове. Пытаясь подавить отчаяние, Марк прибегал к своей стоической философии. Он снова и снова напоминал себе о том, что нет такой беды, которой человек не в состоянии перенести; что природа позаботилась наделить человека защитными механизмами для преодоления любого горя… Нет смысла быть рабом своих чувств… Человек не должен отказываться от своей воли и забывать о жестком самоконтроле…
Он повторял эти истины снова и снова. Как же мало помогали они ему сейчас!..
Встречая пастухов, трибун неустанно расспрашивал их о беглецах.
– Да, неслись как одержимые. Это было на рассвете, – сообщил легионерам пастух, встреченный ими около полудня. – Что, натворили чтонибудь?..
Его узкие глаза с интересом оглядывали отряд из-под шерстяной шапки, низко надвинутой на лоб.
– Мы здесь не на маневрах, – кратко сказал Скавр.
Пастух усмехнулся, но трибун уже пришпорил свою лошадь.
– Мы их догоняем, – сказал Марку Сенпат Свиодо. Марк молча кивнул.
– Как ты поступишь с Хелвис? – спросила его Неврат. Марк стиснул зубы так, что они заныли, но ничего не ответил.
Спустя некоторое время Стипий повторил заклинание. Щепка снова передвинулась, на этот раз указывая почти точно на восток.
– Туда, – сказал жрец-целитель. В его голосе прозвучала нотка довольства. Он явно радовался тому, что уже второй раз заставил магию работать. Желая вознаградить себя за такой успех, Стипий сделал изрядный глоток вина.
Побережье приближалось. Мягкий чернозем сменился песком. Вдали парили чайки и альбатросы, сильный морской ветер разносил их громкие крики. Всадники проскакали мимо рощицы сливовых деревьев. Ветви гнулись под тяжестью крупных темных слив. Из-под копыт летели выброшенные на берег приливом водоросли. Море, серое и суровое, под стать грозному небу, нависшему над ним, с шумом обрушивало на берег волну за волной.
Скавр провел языком по губам и ощутил вкус соли. Но на желтом песке не было ни одного следа.
– Куда нам теперь?.. – крикнул он Стипию, пытаясь перекрыть шум /`(!.o.
– А-а… ща-ас узнаем… Да? – ответил Стипий, мигнув, как сова.
Сердце Скавра упало, когда он увидел, что жрец мешком свалился с коня. Бурдюк болтался у Стипия на боку, как нищенская котомка, сморщенный, точно печеное яблоко. Жрец выцедил в кружку последние капли. На его толстом лице показалась жалкая улыбка. Он так и не смог вспомнить заклинание. Держа икону святого Нестория над головой, он пролепетал чтото на архаичном языке, но даже трибун понял: жрец просто бубнит одни и те же слова по нескольку раз, нелепо шевеля рукой. Щепка в кружке плавала бесполезной деревяшкой, она и не собиралась превращаться в стрелку.
– Ты ни на что не годный идиот, – сказал жрецу Скавр. Трибун был слишком взвинчен, чтобы сдерживать гнев.
Бормоча нечто – видимо, извинения, – Стипий начал сначала. Опрокинул кружку. Песок жадно поглотил остатки вина.
Полный бессильной ярости, трибун с усталым гневом послал жрецу проклятие.
Тит Пуллион вытянул руку, указывая куда-то вперед:
– Вон там – столб дыма.
Марк поднял голову. Так и есть! Столб дыма в южном направлении. Ветер немного сносил его ветром.
– Мы должны были заметить его раньше, – сказал Сенпат Свиодо. – Проклятие на эти облака! Они ненамного светлее дыма.