— Мы расскажем Шеридану…
— А он, опять же, склонен полагаться на ваше мнение. Прежде чем вы рекомендуете ему что-либо, мистер Гарибальди, я предлагаю вам задуматься вот о чем: ни Земле, ни Альянсу, ни мне лично сейчас вовсе не нужна новая война.
Пока не будет найдено средство от чумы дракхов, у них просто не хватит на это духа.
— «Экскалибур» занимается этой проблемой. Гидеон сказал, что почти у цели, — ответил Гарибальди.
— То же самое он говорил в прошлом году. Хотя, возможно, в этот раз ему улыбнется удача. Или, что так же возможно, он стал пленником так называемого парадокса Зено, [7] когда ты все время приближаешься к цели, но так никогда и не сможешь достичь ее.
— Что вы сказали?
— Я говорю, что вряд ли нам сейчас нужны дурные новости, причем настолько важные.
— И вы предлагаете нам все это скрыть?
— Я предлагаю выполнить просьбу Вира, дать ему возможность провести собственное расследование. Если мы поступим так, то вы с Шериданом приобретете влиятельного союзника при императорском дворе. Он может стать полезным источником информации. К тому же, задумайтесь о долговременной перспективе.
— Долговременной, — Гарибальди тряхнул головой, — вряд ли.
Г'Кар, еще понизив голос, мягко произнес:
— В один прекрасный день этот парень станет императором. Значит, вам стоит уже сейчас закладывать фундамент прочных взаимоотношений. Вир Котто — это будущее Примы Центавра.
Гарибальди потребовалось некоторое время на то, чтобы осмыслить слова Г'Кара.
— Будущее Примы Центавра? — он ткнул большим пальцем в Вира, стоявшего неподалеку и бессмысленно заламывающего пальцы. — Он. Этот парень?
Г'Кар кивнул.
— Может вы, великий знаток всех тайн, скажете мне, откуда вы это узнали?
Не обращая внимания на тон Гарибальди, Г'Кар невозмутимо ответил:
— Однажды вечером, когда Вир сильно напился, он рассказал Лите Александер о пророчестве некоей леди Мореллы… очень известной центаврианской провидицы, достоверность предсказаний которой общеизвестна, о ней слышали даже в моем мире. Не так давно мы с Литой провели немало времени вместе, так что она поведала мне об этом.
— Ладно, дайте мне расставить точки над «i», — заявил Гарибальди.
Несмотря на полушутливую фразу, в его голосе не слышалось ни капли веселья. — Вы хотите сказать, что из третьих рук слышали, что некая центаврианская пророчица предсказала, что Вир однажды станет императором. Поэтому я должен закрыть глаза на убийство Лу Велша, и на всю эту тайную гонку вооружений впридачу, да? «Достоверность предсказаний которой общеизвестна». Но я никогда о ней не слышал. Откуда же мне знать, действительно ли она так хороша?
— Леди Морелла также предсказала, что Лондо станет императором, за пару лет до того, как он действительно взошел на престол.
Гарибальди не сразу нашел, что ответить. Он почесал шею, а потом оглянулся на Вира, который не двигался с места.
— Это просто удачное совпадение, — наконец, выдавил он.
Г'Кар пристально посмотрел на Гарибальди и, когда он заговорил снова, Майкл понял, почему этот нарн стал лидером в своем мире. Он говорил спокойно, по существу и невероятно убедительно.
— Майкл, — насколько помнил Гарибальди, это был первый случай за все время их знакомства, когда Г'Кар обратился к нему по имени, — ты должен кое-что понять… возможно, ты, в какой-то мере, это уже понял. Ты, я, Вир Котто, Лондо, Шеридан… мы не такие, как все.
— Не такие, как все, — эхом вторил он, не зная, как реагировать на такое заявление.
— Да. Мы не такие как все. Мы — создания судьбы. Ты и я. Все, что мы говорим, делаем, думаем, чувствуем…. определяет судьбы миллиардов. Не то, чтобы мы какие-то особенные. Просто мы родились в определенное время и были поставлены судьбой в определенные обстоятельства, нам пришлось действовать и кое-чего добиваться, чтобы другие могли жить своей жизнью. Просто нам… выпал счастливый жребий. И, раз мы являемся созданиями судьбы, она иногда приоткрывается нам, пусть даже на мгновенье и едва-едва… и надо быть законченным глупцом, чтобы отвернуться от этого, пренебречь ее подсказками. А прислушаться, значит, начать действовать на свой страх и риск. Огромный риск.
Сейчас в Галактике хватает опасностей, мистер Гарибальди, так что, полагаю, незачем умножать их число.
Некоторое время Гарибальди переваривал услышанное. Потом, не глядя на Вира, взмахом руки подозвал его. Вир быстро подошел к ним, на его лице было написано явное беспокойство.
7
По-видимому, речь идет о знаменитой апории Зенона Элейского об Ахиллесе и черепахе. — Прим. ред.