— Вцепившимися друг другу в горло, — мрачно продолжил за него Шеридан.
— Нет… нет, я не об этом… Лондо пытался заставить Г'Кара сражаться с собой. Ему хотелось убедиться в том, что вы двое спасены, и он добровольно пожертвовал жизнью ради этого. Страж мог все испортить.
— Вы полагаете, что это изменит наше мнение об этом парне к лучшему? — спросил Гарибальди.
— Майкл… — попытался осадить его Шеридан.
Но Гарибальди не слушал его. Он поднял вилку, которую не брал в течение двадцати минут, и наклонился вперед.
— Вы сидите тут и говорите мне все это, хотя он был в ответе за гибель миллионов задолго до того, как дракхи подцепили его на крючок, а теперь мы все должны испытывать жалость к Лондо Моллари и гордиться им, потому что он пожертвовал собой, чтобы спасти трех человек? Допустим, что ради этих троих человек я и сам прополз бы через ад по битому стеклу, лишь бы только им помочь, но, все же, их было всего трое. Разве это уравнивает счет?
— Нет, — мягко ответил Вир.
— Тогда не пытайтесь строить из него великого героя, по крайней мере, не при мне.
На мгновение Деленн подумала, что Вир смутится от столь свирепой и яростной вспышки гнева Гарибальди. Но он всего лишь устало сказал:
— Знаете, мистер Гарибальди… Лондо был бесконечно очарован Землей и ее жителями. Он старался всеми силами помогать вам. Он делал это тайно, за кулисами, делал добро, о котором ваш народ никогда ничего не знал. Он все время изучал земную культуру, всегда что-то искал, всегда пытался понять. Я иногда спрашивал его, почему он так интересуется вами, но он никогда не давал мне удовлетворительного ответа. Но знаете что? Думаю, что я понимаю его. Я думаю, что во многом… он был гораздо ближе по духу к любому из вас, чем к нам. У него было ясное представление о том, что ему нужно, эта мечта была совершенно недосягаема для него, но он никогда не прекращал своих попыток воплотить ее в жизнь, несмотря на свойственные его характеру недостатки, мешавшие ему. Лондо Моллари не был героем, мистер Гарибальди. Он был… был слишком похож на человека.
Наступило долгое молчание, а потом Шеридан повернулся к Виру:
— Хорошо сказано, — заметил он.
Гарибальди закатил глаза.
— Иногда я никого из вас не понимаю.
— Все в порядке, сэр, — ответила Сенна. — Я тоже никого из вас не понимаю. Но я говорю, в основном, как посторонний. Я вижу, — и она окинула взглядом всех, кто сидел за столом, и улыбнулась, — что здесь собралась группа людей, которым очень нравится быть вместе… но им довелось через столько пройти, что они не знают, возможно ли это.
— Это очень проницательная молодая женщина, Вир — заметила Деленн. — Вам стоит держать с ней ухо востро, она может далеко пойти.
— Благодарю вас, — сказал Вир. — Надеюсь, что этого не случится. О… Сенна. Эскизы при тебе?
— Эскизы? — спросил Шеридан.
— Сенна была очень занята, — пояснил Вир. — У нее много талантов.
Сенна развернула несколько больших листов бумаги и вручила их Гарибальди.
Он пытался держаться неприветливо, но, несмотря на это, приподнял бровь, рассматривая рисунки.
— Очень похоже на Лондо и Г'Кара, — сказал он. — Мне нравится, что они стоят спиной друг к другу. Выглядит символично.
— Это всего лишь набросок, — сказала она.
— А что находится между ними?
— Это — город. Я уже сказала вам, что это всего лишь набросок.
— Город? — потом он понял. — Это статуи. Эскизы статуй. Боже мой, они огромны.
— Статуи? — Шеридан наклонился вперед, также как и Деленн. Франклин поднялся и обошел вокруг стола, чтобы разглядеть все это.
— Вы хотите поставить памятники Лондо и Г'Кару.
Вир кивнул.
— У каждых ворот столицы. Это станет частью восстановления Примы Центавра, — он покачал головой. — Трудно поверить. Кажется, что еще только вчера нам надо было отстраиваться после нападения Альянса. Теперь же мы обратились к Альянсу, чтобы он снова помог нам оправиться.
— Альянс поможет вам, — заверил Шеридан. — Это я могу вам обещать. Но это… — он кивнул в сторону чертежей, — если бы мне двадцать лет назад сказали, что памятник Г'Кару… ну, любому нарну… будет построен прямо на краю столицы…
— В этом-то и суть, — сказала Деленн. Она щелкнула по бумаге. — Но я удивлена. Почему они оба стоят спиной к городу? Как будто они повернулись спиной к центаврианскому народу.
— Нет, Деленн, это вовсе не так, — сказал ей Гарибальди. — Требуется быть старым воякой, чтобы понять: они стоят на страже. Вы же не может стоять на страже, повернувшись спиной к врагу.