Казалось, сама Судьба вступила в сговор против них, устроив все так, чтобы они никогда не знали покоя.
Всего шесть лет жизни…
Ночью, лежа в постели, ей хотелось шепнуть ему: «Давай убежим отсюда», и иногда он действительно подумывал об этом. Глубокой ночью он иногда заводил разговор о том, что было бы неплохо сбросить бремя своих обязанностей и провести оставшиеся годы в покое. А потом, когда занималась заря, время ночного Джона Шеридана истекало, и ему на смену приходил другой Джон Шеридан, человек долга. Ей причиняло боль то, что так много часов и даже минут в его дне причиняли ему раздражение. Но она была не властна над этим. Все, что она могла сделать, это поддерживать его, быть с ним рядом, чтобы дать ему совет… или чтобы помочь сохранить рассудок.
Сейчас был как раз такой случай.
— Они все идиоты! — бушевал Шеридан.
Они были в его кабинете, который был тесен для него, вынуждая метаться, как пойманного в клетку зверя. Вместе с ними находились двое, и только им во всей галактике он мог по-настоящему довериться. Майкл Гарибальди и гражданин Г'Кар.
Никто из них на самом деле не работал на Шеридана. Некогда Гарибальди служил у Шеридана начальником службы безопасности. Те дни остались в далеком прошлом, и теперь все его время отнимали обязанности бизнесмена. Его последняя поездка на Минбар на самом деле была скорее промежуточной остановкой на пути к какой-то другой цели. Глядя на его лицо, Деленн подозревала, что он уже основательно призадумался, насколько хороша была идея с неожиданным визитом.
Г'Кар же — совсем другая история.
Было трудно поверить в то, что этот высокий гордый нарн некогда был настолько наглым и агрессивным, что Деленн пришлось буквально поставить его на колени, подчинив своей воле при помощи гравитационных колец. Г'Кар стал — она не могла подобрать иных слов, чтобы это выразить, — созданием судьбы. Он будто знал, что ему отведена важная роль на великой сцене жизни, и принял эту роль с мудростью и почтением. Деленн не могла этого понять, но чувствовала, что все действительно так и обстояло. Если Г'Кар был врагом, то это был непримиримый враг. Но если он был союзником, то не было никого преданнее его.
Однажды Шеридан назвал Г'Кара «правой рукой короля». Деленн совершенно не поняла этого оборота.
— В древности у королей были люди, которых называли их «руками» — пояснил ей Шеридан, — они отправлялись в поле и делали всю грязную работу. Делали то, что короли не могли или не хотели сделать сами. «Руками» называли самых преданных и надежных рыцарей.
— Это было очень познавательно, Ваше Высочество, — произнесла Деленн с явной насмешкой, а потом низко поклонилась. Шеридан закатил глаза и громко посетовал, что вообще зря завел этот разговор, за что получил мягкий тычок от жены.
Но в данный момент он не был спокоен. Его раздражение достигло наивысшей точки, даже Г'Кар с Гарибальди не могли его успокоить. Но они благоразумно молчали, позволив Шеридану выпустить пар.
И он бушевал, его коротко постриженная седая борода ощетинилась, как будто дело шло о его собственной жизни.
— Этого и следовало ожидать. Такое уже было однажды. Разве можно найти планету более мирную и менее опасную, чем Мипас? — он не дал им ответить, начав загибать пальцы. — Брикарн 9. Шандукан. Мир Харпера. И этот список все увеличивается! Все беспомощные. Все используются в военной машине Центавра: или как форпосты, или как поставщики ресурсов, или просто для того, чтобы передать Межзвездному Альянсу известие о том, что центавриане копят силы для сведения счетов. Известие о том, что сами центавриане процветают, становятся все более дерзкими с каждым нападением, оставшимся без ответа! Но каждая чертова планета, которую они захватывают, была пограничным миром, который не представлял для них интереса и ничего не предпринимал против Центавра!
— Их определенно тщательно подбирали, дабы нападения прошли с минимальным риском, — высказал свое мнение Г'Кар.
Шеридан яростно кивнул.
— Именно! И этот риск по-прежнему остается минимальным, потому что некоторые группы в Межзвездном Альянсе отказываются выступить против Центавра!