Оказавшись на расстоянии броска пилума, легионеры остановились разом, как один человек, и в этот момент вперед бросилась пехота вестготов. Отлично вооруженные, опытные бойцы, готы не раз пробивали казавшиеся несокрушимыми боевые порядки врага. Они били и франков, и свебов, и римлян Эгидия, но с легионами Рима им сталкиваться еще не приходилось. Строй легионов чуть качнулся назад, и вперед полетели пилумы.
Ливень дротиков встретил яростный бросок готов, по первым рядам словно прошлась гигантская коса, валились наземь солдаты, трава окрасилась кровью. А римляне, замешкавшись лишь для броска, кинулись вперед сами, всё так же держа правильный строй — сомкнутые щиты не расходились больше чем на ладонь.
— Бар-ра!!!
С грохотом столкнулись щиты. Засверкали короткие мечи легионеров — в тесноте схватки они были страшным оружием. Римляне били из-за щитов, прикрывая друг друга. Гладиус разил стремительно, нанося колющие удары в живот, грудь, пах, пробивая доспех и кольчугу. Римский строй не рассыпался. Работая мечами, легионы шли напролом, толкая перед собой отчаянно сопротивляющихся готов. Тут и там линии готской пехоты разрывались, и в эти разрывы тотчас врывались отряды римлян. Не прошло и получаса, как масса пехоты Виктория была рассечена, разорвана на восемь-десять частей, с трех сторон окруженных легионерами. И теперь храбрость готов не могла противостоять обрушившейся на них римской машине. Началось избиение.
Но Викторий даже не сразу заметил, что его центр смят, все его внимание было обращено к правому флангу римлян. А там творилось нечто невероятное.
Десять тысяч всадников бросил комит на римских федератов, и, видя беспечность римлян, подставивших под удар свое правое крыло, кавалерия решила воспользоваться этим. Готы разделились, половина из них продолжала нестись вперед, выставив копья и нахлестывая лошадей. Викторий не сомневался — они одним ударом снесут германскую пехоту. Другая часть обратилась против увлекшихся наступлением легионеров. И вот здесь впервые все пошло не так, как предполагал комит.
XXV легион, стоявший на правом фланге, остановился, по рядам прошло короткое движение, строй распался на отдельные манипулы, и каждая из них внезапно превратилась в крепость, прикрытую щитами со всех сторон и ощетинившуюся копьями. «Черепаха!» — вспомнил Викторий когда-то прочитанное в старинных книгах. Он читал о таком маневре, применявшемся легионами давних времен, но никогда не видел его воочию. Отборная готская кавалерия, также вынужденная рассыпаться, бессильно билась об эти крепости, а они стояли, отбиваясь копьями, охваченные атакующими их всадниками и, казалось, чего-то ждали.
И тут из раскинувшегося у подножья Альп леса вырвалась, набирая разбег, кавалерия остроготов. Это был конец. Викторий видел, как всадники Вилимера ударили по его смешавшейся кавалерии, как была смята и растоптана схватившаяся с федератами конница, попавшая под первый внезапный удар, и как, стремительно развернувшись, римские «черепахи» разом образовали новый строй, отбросив наседавшую на них кавалерию, и вот уже отборные всадники готов оказались между молотом и наковальней, роль которых сыграли кавалерия Вилимера и железный строй XXV легиона.
Стон и крик гибнущей армии готов висел над полем. Организованного сопротивления больше не было, смерть правила здесь, щедро пируя на трупах. И уже неслась через поле, по самому берегу реки, остававшаяся в резерве римская конница, собираясь обойти разбитых готов по правому флангу и замкнуть кольцо окружения.
Позже Викторий не мог вспомнить, в какой момент он, не говоря ни слова, повернул коня на восток и в окружении личной охраны, изо всех сил нахлестывая коня, понесся обратно по только что пройденной дороге.
Армия готов погибла. Почти пятнадцать тысяч легли мертвыми в землю Галлии, и среди них почти вся пехота, четыре тысячи было захвачено в плен, уйти же, чудом вырвавшись с поля смерти, удалось лишь нескольким сотням.
Римляне, потерявшие в этом сражении лишь около трех тысяч бойцов, ликовали. Но Красс не дал своим воинам отдохнуть. Наскоро похоронив павших, легионы двинулись на запад ускоренным маршем. Красс хотел разбить идущую им навстречу армию Эвриха, вырвав корень этой войны и окончательно закрепив только что одержанную победу.