Лиз лежала в темноте с открытыми глазами. Ладно, думала она, одна опасность миновала. Между Ричардом и Пат не будет Флоренс. Чувство беспокойства отступило. Ну не собирается он жениться, и не надо. Жаль, конечно, что от нее ему был нужен только секс. А ей?
Нет, мне нужно или все, или ничего, твердо сказала себе Лиз. Впервые она задумалась о жизни столь серьезно. В отношении Мика подобных мыслей у нее не было, да и быть не могло. Почему? Да потому, ответила она себе с предельной искренностью, что я влюбилась в Ричарда Гленна. Влюбилась беззаветно и… безответно? Отвечать на этот вопрос однозначно ей не хотелось. Жизнь без него она уже не представляла, но понимала: это ее проблема. Он вряд ли собирается пожертвовать своей свободой и привычным образом жизни. А ей свобода больше не нужна. Ей нужен только он — утром и днем, вечером и ночью. От мысли о нем у нее стало горячо внизу живота. Она дорого заплатила бы, чтобы произошло чудо и он сейчас вошел в ее спальню…
Проснувшись, Лиз глянула на часы и ужаснулась: уже полдевятого, а вещи не упакованы! В девять она спустилась вниз и обнаружила, что Ричард сидит в гостиной, полностью готовый к отъезду, и ждет своих дам.
— Ну вот видишь, говорила же тебе, что мне надо подняться и разбудить ее!
Пат обратилась к Гленну так запросто, почти фамильярно, что Лиз вздрогнула.
Им вполне хорошо и без меня! Скоро я окажусь за бортом этой семейной лодки, подумала она в панике. А вслух сказала:
— Я так утомилась вчера, что мне надо было хорошенько поспать, чтобы восстановить силы.
Говоря это, она посмотрела Ричарду прямо в глаза. И он выдержал этот взгляд, не моргнув.
— Да, вчера был не простой вечер!
Похоже, наши мысли и чувства — на одной волне, обрадовалась Лиз. Как она хотела близости этого мужчины каждой клеточкой своего тела! И еще она надеялась, что вечера, подобного вчерашнему, в ее жизни больше не будет.
— Обещаю тебе, что никогда в нашей жизни такое не повторится, — сказал Ричард, угадав ее мысли.
«В нашей жизни…» Эти слова музыкой отозвались в ее душе.
— Сколько нам ехать до места? — Видно, из всех троих Пат была единственной, кто сейчас мыслил трезво и практично.
— Не очень долго, если только мы не увязнем в пробках.
— Как это увязнем? — поинтересовалась девочка, уверенная, что взрослые просто обязаны преодолевать все трудности.
— Пат, дорогая, я сделаю все возможное, чтобы прорваться, но перед Рождеством американцы становятся просто ненормальными и одновременно высыпают на шоссе.
Машина тронулась, и Лиз поймала себя на мысли, что ей хочется крикнуть: «Мгновение, остановись!» На заднем сиденье готовилась задремать ее любимая племянница. Слева сидел человек, которого она неожиданно для себя полюбила всеми фибрами души. Впереди была дорога, ведущая к празднику! «Мгновение, остановись!»
Некоторое время они ехали молча, потом Ричард сказал:
— Возвращаясь к вчерашнему вечеру…
— Зачем нам к нему возвращаться? — рассудительно спросила Лиз.
— Я хочу пояснить, что Флоренс никогда не рассматривалась как кандидатка…
— Не хочу этого знать. Она не кандидатка, я не кандидатка. Вы же сказали, что женитьба вообще не входит в ваши планы. — Лиз обернулась, чтобы убедиться, что Пат спит. Так оно и оказалось, девочка всегда предпочитала подремать в дороге. — Поймите меня правильно, я осознаю, что в одном Флоренс была абсолютно права. Мы с вами принадлежим к разным мирам, и уже по одной этой причине я не строю никаких долговременных планов.
— А по другим? — Лиз промолчала. А Ричард продолжил: — Разные миры, разные планеты… Какая ерунда! Ты не строишь никаких планов, просто потому что слишком молода. Тебе рано думать о семье, о браке. Придет время, и в твоей жизни появится мужчина, с которым ты захочешь связать свою жизнь. Говорят, так бывает.
Опять наступила тишина. Потом Лиз не выдержала:
— Флоренс, похоже, была права, когда сказала, что у вас не хватит мужества рассказать всю правду родителям. Я имею в виду Пат…
— Не совсем. Но пока я им действительно ничего не рассказывал.
— Почему? Опасаетесь их реакции?
— Нет, просто я еще не готов рассказать всей правды.
— Что значит всей правды?
— А то и значит! Лиз, не лезь мне в душу. Придет время, и я тебе тоже скажу всю правду.
— Я не лезу к вам в душу. Не имею такого права. У меня вообще нет никаких прав, — добавила она грустно.
Ричард улыбнулся:
— Отчего это столько пессимизма?
— Отчего? Ну как, например, вы представили бы меня своим родителям, если бы пришлось встретиться? Я же не Флоренс, которую они уже считали вашей будущей женой…