Но Астон был вполне доволен своими джек-расселами — они сядут на заднее сиденье машины, если он поедет кататься, они вдвоем вполне довольны, — а что касается Маргарет… ну, если бы Билл думал, что это будет она. новые младенцы, он ошибался, но лишь бы они не путались у нее под ногами…
Он отшвырнул бумагу в сторону и посмотрел в сторону кухонных часов: еще есть время для еще одной чашки чая. Он потянулся к горшку.
— Билл, — сказала Маргарет, возвращаясь в комнату, — ты уверен, что хочешь надеть эти туфли?
Астон развернул ногу и посмотрел вниз. "Что с ними не так?"
— Я имею в виду с этим костюмом.
Серая замша с темно-синим, почему бы и нет? — Да, дорогая, — сказал он, — они в порядке.
Маргарет была одета, чтобы пойти куда-нибудь, у нее была назначена ранняя встреча в парикмахерской на Тринити-сквер, а затем она встретилась со своей подругой Барбарой за чашкой кофе в ресторане «Джессоп».
— Не купаться сегодня утром?
Астон покачал головой. — По вечерам всю неделю, я думаю. Во всяком случае, пока эта партия продолжается.
Импульсивно, она поцеловала его в макушку, за ухо.
"О чем все это было?" — спросил Астон. Непрошеные проявления привязанности уже много лет не были в стиле Маргарет, как и в его собственном.
Маргарет улыбнулась. — Я рад за вас, вот и все. Поручаю вам это расследование. Опять что-то важное. Что ж, это не больше, чем ты заслуживаешь.
— Спасибо, дорогая, — сухо сказал Астон, затруднившись ответить. — Но сейчас мне лучше уйти.
— Вы меня подбросите?
"Да, конечно." Он проглотил большую часть чая, вылил остаток в раковину и открыл кран.
— Оставь это, Билл. Салли сегодня здесь, она все сделает. Он посмотрел на нее, коренастую женщину в очках, в зеленом клетчатом костюме и туфлях-лодочках, и удивился силе противоречивых чувств, которые он испытал.
Несколько минут спустя рядом с ним стояла Маргарет, а Астон задним ходом отъезжал на «вольво» от подъездной дорожки загородного дома в стиле тридцатых годов, в котором они жили вот уже девятнадцать лет. Вокруг него, по обеим сторонам, соседские сады светились зеленью от вчерашнего дождя.
— Ты помнишь Чарли Резника? — сказал Астон. «Кажется, он знал этого Снейпа, юношу, участвовавшего в расследовании. Я должен встретиться с ним как-нибудь вечером на этой неделе, чтобы выпить. Возможно, я вернусь немного позже.
Маргарет достаточно хорошо помнила Резника, примерно того же роста, что и ее муж, но еще шире, скорее всего, еще шире. Прошли годы с тех пор, как она его видела. Но он был достаточно хорошим человеком, подумала она, не сквернословил, как некоторые из них.
— Тебе следует пригласить его в гости, Билл. Ужин. Он мог бы это оценить.
А может и нет, подумал Астон, но все равно кивнул.
«Раньше у нас всегда были люди на ужин».
Астон хмыкнул. «Раньше мы занимались многими вещами».
Маргарет положила руку ему на колено и попыталась не заметить, когда он вздрогнул.
Хан ждал Астона в приемной. Пять лет в полиции, в двадцать семь лет, он извлек выгоду из последствий получившего широкую огласку дела, в котором два офицера азиатского происхождения подали в суд на полицию за расовую дискриминацию их продвижения по службе. Хан успешно прошел испытательный срок, провел время в машине «Панда» и отправился в путь; теперь он был в УУР Центрального отдела и с уверенностью ожидал, что его произведут в сержанты. Расследование смерти Ники Снейпа расширит его опыт. Его задачи заключались в том, чтобы делать заметки, содействовать составлению расписания, следить за документацией и быть в курсе любых нюансов, которые мог упустить его начальник, а также водить машину.
Он приветствовал Астона сэр, рукопожатием и улыбкой. Через пять минут они двинулись к Дерби-роуд, немного замедлившись из-за остатков машин в час пик. Когда они прибыли, Дерек Джардин встретил обоих мужчин с энтузиазмом и провел их в свой кабинет, где им предложат кофе и однообразное печенье. До начала совещания по делу оставалось еще двадцать минут.
Филлис Парментер, возглавлявшая группу из трех человек из Инспекции социальных служб, уже присутствовала, балансируя на одной руке чашкой и блюдцем и болтая с местным поверенным. Джардин представил ее Астону и отошел. Хан взял оставшееся несвежее бурбонское печенье и изучил фотографии на стене директора.