КОНЕЦ УРОКА. БОЛЬШАЯ ПЕРЕМЕНА.
ДОЛГАЯ МЕДИТАЦИЯ НА БЕРЕГУ {Зеркальная гладь прошлого сомкнулась с хрустальным небом.}
...В машине Коли Кожуха мне опять поплохело, потом опять полегчало. Веселая получилась дорога... А ведь ты, было дело, уже страдал какой-то мудью, вспомнил Коля. Легкий бред, как говорится. В конце школы, да? Было, было! Даже ночевал у меня дома, прятался от кого-то, кого сам же себе и придумал... Ну, было согласился я. Спасибо за напоминание, добрый ты наш майор. Он радостно оскалился. Любил он добавлять людям приятного, особенно, когда его об этом не просили... "Мудь", как обозвал Коля вызванную из прошлого историю, длилась не больше недели. Случилось это в те далекие времена, когда я не стал еще учителем, а Кожух - ментом-зооповцем. В выпускном классе школы мы с ним подрабатывали курьерами, разносили пакеты разных форм и габаритов. Прихожу я однажды по адресу в частную квартиру, звоню. Третий этаж. Открывает мужик в плавках, в майке и... с пистолетом в опущенной руке. "Ты кто?" - спрашивает. "Курьер", - говорю. "Ну и зря", - смотрит он на меня с прищуром. Берет пакет и захлопывает дверь. "А расписаться?" - запоздало прошу я, снова звоню, жду неизвестно чего и удаляюсь. В некоторой прострации перехожу дорогу, стою на автобусной остановке. Подъезжает автобус. Переднее колесо взрывается, и машина, не снижая ход, врезается в столб с указателем. Что бы это значило? На остановке вопли, паника, а я смотрю на дом, из которого только что вышел, и кажется мне, будто в раскрытом окне третьего этажа мелькнул мужик в майке. Стреляли в колесо, что ли? Или... в меня? Бегу по набережной - никто за мной не гонится. В метро тоже ничего не происходит. И лишь при подходе к дому, пересекая проспект в группе других пешеходов - на зеленый свет, как положено! вдруг замечаю, что какое-то авто не по делу разогналось. Мчится и мчится. Я прыгнул вперед - тем и спасся, а всех, кто шел сзади, раскидало на куски... Домой возвратиться я не смог. Первый раз в жизни я испугался родного дома... нет, не первый, но о той, прежней истории вспоминать настолько стыдно, что сил нет... в общем, спрятался я у Коли. Низкий поклон его родителям - приютили на несколько ночей, не задавая лишних вопросов. Своим родителям я звонил из телефонных автоматов, каждый раз меняя точку, чтобы ОНИ не засекли, - врал, что ночую у одной подружки, доставлял маме радость. Ни в школу, ни на работу не ходил. О том, что означал злополучный пакет, старался не думать. Было страшно до озноба, до тошноты. ОНИ представлялись вездесущими, беспощадными, но вся подлость ситуации заключалась в том, что рассказать о своих страхах я никому не мог, не смел, отлично понимая их внешнюю вздорность... даже Коле досталась лишь частичка правды... и рассосалась эта нелепая мания преследования сама собой. Коля принес мне газету с заметкой о том самом дорожно-транспортном происшествии возле моего дома, где я спасся лишь благодаря олимпийскому прыжку. Было написано, что водитель, козел, оказался дальтоником и скрыл это обстоятельство от медкомиссии. Он попросту не различал красных сигналов светофора, вдобавок - солнце в глаза светило... тогда же я и вернулся домой. И тогда же я окончательно укрепился в решении заняться боевыми искусствами (хотя, первые мысли о самосовершенствовании и о моем предназначении осветили мою жизнь годом раньше - спасибо тебе, мама... и прости меня, мама...) "Легкий бред"! Легкий, воздушный, совершенно невесомый - как туманная дымка в низине...
...Подъехали к Главному управлению. Вход в лабораторию был не с Литейного, а со Шпалерной. Мертвая улица, освещенная единственным фонарем, уходила в бесконечность, но так далеко нам было не нужно. 1-й подъезд - ФСБ, 2-й ворота, 3-й - наш. - Входи, не трясись, - пригласил меня Кожух. - Вот тебе ЭКУ. ЭКУ - и было Экспертно-криминалистическое управление, куда мы направлялись. А трясся я, кстати, от озноба. Коля предъявил удостоверение и сказал про меня: - Этот финт - со мной. - Пропуск нужён, трщ мъйр, - нервно возразил сержант. - Ты сколько здесь стены метишь? - участливо поинтересовался мой друг. - Два года как. - На третий не перевалишь, - улыбнулся ему Кожух. - И челюсть подними, а то бздёжь до Каляева дойдет. Тот неуверенно схватился за телефон: мол, надо бы связаться с дежурным по отделению. - После дежурства, - отрезал Кожух и нажал на рычаг отбоя. - Чего после дежурства? - не понял сержант. - После дежурства в госпитале с сиделкой связываться будешь. Через шнур. Совсем у мужиков мозги говном1 поросли, - проворчал он в потолок, взял меня под локоть и повел. По крутой узкой лестнице, по которой одновременно прошли бы максимум полтора человека, мы вскарабкались на два пролета. Место, куда меня любезно привели, располагалось на втором этаже и функционировало круглые сутки. Полы были устланы багровым линолеумом, а в коридоре висел какой-то странный, не совсем медицинский запах... - Принюхиваешься? - заметил Кожух. - Это галоперидол так пахнет. - Что?! - Галоперидол - составная часть "правдодела", - сказал он как о чем-то совершенно обыденном. - Специфика службы. - Так ты меня обманом в психушку затащил? - А надо бы, - оскалился он. - Главное, Димaс, ничему не удивляйся. Баксы в задницу не провалились? - Вот они, - показал я. - Тогда - за мной. Вошли в дверь без названия или номера. Дверь медленно закрылась массивная, армированная. В кабинете не было окон. За столом печально сидел некий ханыга, подперев десницей щеку. По всему - человек был с похмелья. - Эй, Валенок, - позвал Кожух. - В рот брал или сам давал? Тот легким выхлопом дезодорировал помещение. Коля с наслаждением втянул воздух и развил тему: - Есть что выпить? - Посмотри в сейфе, - наконец подал голос и хозяин кабинета. - Там, в колбе. В колбе был чистый спирт. Приятели выпили, не разбавляя, не закусывая, и вспомнили обо мне. - Видишь финта? - показал на меня Кожух. - А ЭТО что, с тобой? - ничуть не заинтересовался ханыга. - Это ОНО, - поправил его Кожух и пояснил мне: - Наш великий эксперт за людей держит только своих братков по лаборатории. Ментов вроде меня терпит, как неизбежное зло, а шпаков просто не видит. Проблемы со зрением... - и снова ему. - Слышь, Валенок. Надо бы человечку в задний проход залезть и посмотреть, какой заразой он испражняется последние два часа. - Перчатка не постирана, - меланхолично откликнулся эксперт. Кожух пошутил, срыгнув: - А если стволом? Потом он взглянул на меня, на мое лицо... и вдруг сообразил, что к чему. Шагнув ко мне вплотную, прошипел исключительно трезво: - Не вздумай махать яйцами, супермен. Ты в Главке, а не на Клавке. Если не этот парень (он кивком указал на существо по имени Валенок), то никто тебе больше не поможет. Усек? Есть на свете очевидные вещи. Не маши в Главке яйцами, не нюхай с кем попало галоперидол... Столько лет я жил, точно зная, что в моей Реальности - я хозяин. Я - всё, я и есть - Реальность, а значит, глупо сердиться на дураков, жалкие тени которых иногда заслоняют от меня солнце и луну... и чуть было не растерял это счастье - в одну секунду. Токсин пожирал мою душу. Достаточно было понять это, чтобы раздражение проиграло схватку. - Я в порядке, - небрежно сказал я Кожуху, протолкнув слова лжи сквозь распухающий в горле ком. Тот с подозрением осмотрел меня ("Ну-ну..."), вернулся к эксперту, панибратски обнял его и начал с ним азартно шептаться. Я не прислушивался. Наползающая муть мешала вчувствоваться, врасти в это недоброе место, однако полочку с книгами я заметил. Выделялся томик с надписью "Токсикология" на корешке. Я вынул его, полистал, силясь что-то понять и запомнить, затем, повинуясь внезапному импульсу, сунул книгу под пиджак, в тайный "учительский" карман за подкладкой. "Почему он тогда не в больнице?" - донеслось до меня, и слух мой, не спрашиваясь, тут же перешел в боевой режим. "Да потому что он с тараканами", - обрисовал ситуацию Кожух, прикинувшись простодушным и примитивным. "С тараканами бороться - не по моей части..." "Да какая тебе разница, если он бабки плoтит", - давил простодушный Кожух. " И какие-такие бабки он плoтит?" "Ну, давай смету распишем..." Через минуту-другую эксперт хлопнул ладонью по бумажке с начертанными фломастером цифрами, продуктом компромисса между леностью и жадностью, оторвал зад от стула и подошел ко мне. Оказалось, Валенок вполне был пригоден к осмысленной речи. Что жрали, спросил он напрямик. На трехсуточном голодании, ответил я, внутренне усмехнувшись. Начал вчера утром. Но чем-то все-таки траванулись, подмигнул он, - тем, о чем ни жене, ни другу не расскажешь, а только знающему жизнь цинику вроде меня. Не траванулся, а траванули, поправил я. Кто, мгновенно вспыхнул он. "Не ваше дело!" Ах, да, вспомнил он, тараканы неразумны... И чем, по-вашему, траванули? По симптомам похоже на бледную поганку, мужественно сообщил я. Сожрали маринованные грибы, догадался он. Грибов не ел, но, вероятно, можно сделать вытяжку, высказал я осторожное предположение... и подлить в утренний кофе, забурлил мой собеседник от восторга. Вытяжку, вы слышали? Каково! - оглядывался он, словно искал публику, -- а то взять и вколоть синтетический аманитотоксин внутривенно, минуя кишечник, лучшему другу под видом морфия, - кстати, в каких отношениях вы с морфием?.. Отсмеявшись, эксперт потребовал историю моей короткой болезни. С раскладкой по времени, желательно с точностью до часа. Я рассказал, не утаив ни одной физиологической подробности. Он стал серьезным. Вы что, видели, как люди умирают от бледной поганки, спросил он меня. В детстве наблюдал, сознался я. У вас кровяной понос, судороги, сильная слабость, боли в печени, рассердился он. Да? Пока нет, сказал я. Тогда не слишком ли пристально вы наблюдали в детстве за умирающим грибником? Бледная поганка, уверяю вас, исключена. А вот токсическими гастритами никогда не страдали? Нет? Жаль, жаль... Яд, с большой вероятностью, имеет растительное происхождение, пошел он размышлять вслух. Желудочно-кишечная симптоматика, отсроченное действие... да вот, хотя бы... да-да, почему бы и нет?.. Что! - едва не закричал я. Что - "вот"? Например, ботулизм, неохотно закончил он. Не пугайтесь, это всего лишь версия. По первому впечатлению - нечто похожее, но... Консервы, конечно, вы за истекшие сутки не жра... не употребляли? Одну-единственную ментоловую таблетку, застонал я. Эксперт удовлетворенно покивал. Ботулический токсин можно внести куда угодно, если сделать это намеренно, а голодный желудок - комфортная среда для жизнедеятельности бактерий... Проверим, конечно. И другие версии обязательно проверим... Ни в какой задний проход, разумеется, мне не залезали. Шутки у них, у ментов, такие, что без вытяжной трубы не обойтись. Измерили температуру тела, которая оказалась нормальной. Взяли кровь, мочу, кал. С большой легкостью получили рвотную массу, сделали промывание желудка, бережно сохранив промывные воды - все это тоже пошло в дело. "И что теперь?" спросил я. Теперь, молодой человек, комплекс лабораторных исследований, тяжко вздохнул эксперт Валенок. Химические исследования, физические, спектральные, микроскопические, бактериологические... "И что же мне делать?" - спросил я. Вам? Ждать. Но лучше - не здесь. На этом мой визит в ЭКУ закончился. Пятьсот долларов я передал Коле, потому что из моих рук эксперт их категорически не принял. Понимаю, доверие взяточника надо заслужить. Они оба срочно отправились в туалет якобы по нужде, причем, криминалист был вооружен ультрафиолетовым осветителем. Очевидно, пугливый спец намеревался проверить, не помечен ли заработанный им гонорар...