Мы с братом пришли в допросную, куда сразу же доставили мою жену. Дальше была сцена как будто перенесенная из сумасшедшего дома. Еления то требовала, чтобы я ее спас, говорила, что была обманута, а сама она ни в чем не виновата, то плакала, то угрожала и мне и брату чуть ли не мировой войной со всеми соседями Иммерии одновременно. Она клялась в безмерной любви ко мне и тут же начинала поносить меня самыми грязными ругательствами, обвиняя в мужской несостоятельности, говорила, что я никогда не любил ее и изменял ей с первого дня супружества, а вот она невиновна в изменах, ее оболгали. Она орала, плевалась, снова начинала в чем-то клясться, рыдать, и снова орать и угрожать. Все это кружилось и менялось в каком-то причудливом, сумасшедшем калейдоскопе. Я с гадливостью смотрел на это представление, внезапно поняв, какой я идиот, потому что женился я на идиотке. Ее пороки проистекали из ее безмерной глупости. Ни один умный мужчина не женился бы на ней, потому что ее глупость была просто вопиющей. Не заметить этого было невозможно. Но я не заметил. Потому что смотрел не на человека по имени Еления, а на губки, попку, глазки. Моя обида на нее, моя, и ненависть, и любовь к ней мгновенно скончались. Осталась ненависть к себе самому. И сильная усталость. Мне по-прежнему не было и девятнадцати лет, но я чувствовал себя стариком, многое пережившим и кое-что понявшем. И о себе, и о жизни. Я больше не хотел ничего знать о своей, теперь уже точно бывшей жене. И видеть ее тоже не хотел. Мы сидели на жёстких, прикрученных к полу стульях. Помню, что внезапно мне показалось, что я сижу на плахе, и скоро придет маг-палач, чтобы бросить в меня заклинание, убивающее душу. Такая казнь применяется в империи крайне редко, и только к сильным магам, совершившим страшное преступление против империи или династии. Это окончательная смерть. Душа не возродится в другом теле. Заклинание окончательной смерти относится к списку самых больших тайн империи и династии. Надо сказать, что это было странное и страшное ощущение — внезапно представить как на яву свою смерть, почувствовать ее движение по направлению к себе. Но я встряхнулся, взял себя в руки, вскочил и пошел к двери. Еления не могла кинутся ко мне, но она заверещала как крыска, почуявшая смертельную опасность. А дальше произошло то, что изменило всю мою жизнь. Еления закричала, что если я уйду и оставлю ее, то горько пожалею об этом. Я не остановился и даже не оглянулся. Но когда я взялся за ручку двери, внезапно у меня закружилась голова. Закружилась сильно. Раздался громкий звон то ли в моей голове, то ли в камере. И я потерял сознание. Очнулся в лазарете через неделю. И узнал, что стал жертвой сложного двухэтапного проклятия. Ты знаешь о существовании в этом мире двухкомпонентных отравляющих веществ? Когда каждый компонент сам по себе безвреден, а соединившись, превращаются в яд. А это было двухкомпонентное проклятие.
Точно имперские маги и лекари в нем так и не разобрались. Только известно, что Еления примерно раз в три — четыре месяца вынуждена была подливать мне в вино зелье. Абсолютно безвредное зелье, которое соединившись с эритроцитами крови, оставались в организме пока были живы эритроциты. Эритроциты циркулируют в крови около ста двадцать суток. И Еления, видимо, была вынуждена обновлять проклятие, опаивая меня новой порцией через определённые интервалы. Это всё выводы исследовательской комиссии. Правда то, что зелье может быть подлито только именно в алкоголь, наши маги поняли к сожалению не так давно. Лучше бы они поняли это сразу…
— Почему?
— Потому что я бы просто отказался от алкоголя. Полностью.
— Но ты же уже был с зельем в крови.
— Сейчас всё поймёшь.
Николай налил себе стакан воды, выпил и продолжил.
— Все эти годы лучшие умы империи бьются над рецептом этого проклятия. И совсем недавно кое-что было открыто. Но вернемся к моей женушке. Когда она поняла, что я ухожу и помогать ей не собираюсь, она проговорила вторую часть проклятия. Какое-то слово. Читала сказку Гауфа о Калифе-Аисте? В сказке колдун подарил калифу слово «мутабор». Это слово превращало человека в любое животное по его выбору. Вот и слово, которое прокричала Еления, пожираемая ненавистью и отчаянием, активировала силу зелья, которое было в моей крови. Только мне выбора никто не оставил. Я превратился в мерзкого урода. То, каким ты меня увидела в Арнакии, это был результат многочисленных усилий самых сильных магов-проклятийников Иммерии. Это я уже стал почти красавцем.