– Гошенька! – просипела я (голос вернулся, но не окончательно). – Я что, всегда могу такой быть?
– Да запросто, – он посмотрел на меня с гордостью художника. – Только это непрочно – я наскоро делал, просто для примера. Настоящий грим за полчаса не положишь. А сейчас давай другой вариант попробуем.
– Не надо! Не надо другой, пусть так останется!
– Да что тут, ничего особенного, – он уже смачивал салфетку жидкостью из большого, темного стекла, пузырька. – Сейчас я еще лучше сделаю.
– Лучше невозможно, – возразила я, но покорно подставила ему свое прекрасное лицо.
И опять я не могла разглядеть, что Гоша со мной делает. Зато теперь, я внимательно вслушивалась в его тихие слова, полагая, что он комментирует свои действия. Оказалось, действительно комментирует, но не сами действия, а, так сказать, область их приложения.
– Дивное лицо, – бормотал Гошка, – такое мягкое, пластичное, потрясающе! Лоб идеальный, просто создан для грима…
Когда он, отошел в сторону, Нина с шефом опять отреагировали одновременно. Только теперь ахнула Нина, а Сан Сергеич издал нечто вроде сдавленного стона. А я, как и в прошлый раз, молчала. Я просто не верила своим глазам. Совсем недавно, полчаса назад, я была прекрасна. Настолько прекрасна, что если бы вышла на улицу… не знаю, движение, наверное, не остановилось бы… а может и остановилось! И Гошка обещал, что я стану еще лучше! А из зеркала на меня смотрела старуха. Невзрачная, невыразительная пенсионерка, такая час будет рядом стоять и все равно ее лицо не запомнится! Господи, да зачем же я согласилась? Да почему же я сразу Гошке руки не оборвала?!
– Что скажешь, Рита? – этот негодяй еще и рот посмел открыть. – Правда, классно? Ты только посмотри, как морщины легли! Честное слово, у тебя просто чудо, а не лицо!
– Ты что натворил? – спросила я дрожащим голосом. – Ты же сказал, что лучше будет!
– Ну да. Да ты посмотри внимательно! В первый раз я ничего и не делал почти, только подправил там-сям. А здесь настоящая работа. Лет сорок тебе прибавил, не меньше. Хоть к родной маме иди – не узнает.
– Вот я тебе покажу настоящую работу, – я начала подниматься. – Вот сейчас я до твоей физиономии доберусь, тебя точно никто не узнает, ни мама родная, ни папа!
– Я тебе помогу, – горячо заверила меня Нина, хватая Гошу за руку. – Я его держать буду!
Самым неприятным для меня делом оказались уроки вождения, которые Гоша и Александр Сергеевич давали мне по очереди. Официальным транспортным средством, принадлежащим частному сыскному агентству «Шиповник», были неприметные синие «Жигули» шестой модели. Ездил на них, как правило, Гоша. Александр Сергеевич предпочитал свою старенькую «Тойоту», а Нина, хотя доверенность на нее тоже была оформлена, садилась за руль редко и неохотно. Я ее прекрасно понимала. Не то, чтобы я боялась автомобилей, нет, на месте пассажира я обычно чувствую себя вполне комфортно. Но самой провести этого железного монстра по улице, да еще никого не задавить и ни во что не врезаться – это выше моих сил!
Когда выяснилось, что у меня не только нет прав на вождение автомобиля, но я даже не знаю, на какие педали ставить ноги и за какие ручки дергать, чтобы это чудо техники двигалось, Гоша пришел в ужас и заявил, что меня нужно срочно «привести в соответствие»! Мои робкие попытки увильнуть от этого были пресечены с убийственной прямотой.
– Вот представь себе, что мы на задании, в самых глухих закоулках родного города. И вляпались в какую-нибудь крутую неприятность – такую крутую, что надо срочно удирать. А я ранен, лихие люди меня из пистолета подстрелили…
– Типун тебе на язык, Гошка, – торопливо вставила я. – Как ты только можешь такое говорить!
– А ты не возмущайся, Риточка, мы все под Богом ходим. Так что ты будешь делать в такой ситуации? Умеешь водить машину – никаких проблем. Втащила меня в салон, прыгнула за руль и по газам! А если не умеешь?
– Сдаюсь, – подняла я руки вверх. – Завтра с утра иду записываться в автошколу.
– Завтра? Нет, это ты поторопилась. В автошколу ты пойдешь, когда мы тебя ездить выучим. Двор у нас большой, просторный… одним словом, одевайся. Пока никаких срочных дел нет, начнем ликвидацию автомобильной безграмотности.
Мы вышли во двор и Гошка начал первую лекцию, посвященную устройству автомобилей вообще и наших «Жигулей» в частности. Я покорно слушала, кивала, вздыхала и даже сумела самостоятельно, хотя только с третьей попытки, открыть капот. Гоша преувеличенно громко похвалил меня за это выдающееся достижение. В ответ, я призналась, что не люблю автомобили, и немедленно, схлопотала по шее, самым натуральным образом. Это был не совсем удар, скорее, обозначение действия, но я, как-то сразу, ощутила всю глубину Гошкиного неудовольствия.