— Ручаюсь, скоро ты сможешь сыграть для меня на виоле, — промолвил он с улыбкой.
— Да, сэр, к тому же вы говорили, что я смогу играть на ней, если останусь с вами на более продолжительное время, — отозвалась Дженни.
— Говорил… Хочешь пройтись со мной до моей палатки? Я возьму инструмент, и мы сможем присесть на камни и поиграть вместе.
Дженни согласилась. Ее ничуть не удивило, что Весельчак пошел по той самой тропе, по которой она ходила утром. Как она и подозревала, его палатка стояла недалеко от того места, где они с Гилли метали кинжалы. Хорошо, что они целились в другую сторону, подумалось ей.
А потом Дженни поняла, что Гилли скорее всего знал, где находится палатка Весельчака, но решил ничего не говорить о ее новом занятии до тех пор, пока ее компаньон не упомянул о нем. Дженни ничуть не удивилась бы, узнав, что Весельчак вообще все знает про нее.
Ее щеки запылали, когда она вспомнила, что он видел, как они с Хью целовались. Она была благодарна Весельчаку за то, что он ни слова не сказал об этом, однако ей было любопытно, что он думает.
Ведь она же поклялась ему, что не отвечает на ухаживания трубадура.
Когда они подошли к палатке, установленной возле журчащего ручейка, Дженни осталась снаружи, а Весельчак нырнул внутрь и вскоре вышел из своего временного жилища с пятифутовой виолой в руках.
Инструмент чем-то напоминал лютню, но у виолы был очень длинный гриф с ладами и тремя струнами. У нее также было маленькое колесо, которое надо было вертеть за ручку.
Весельчак предложил сыграть одну мелодию, и Дженни согласилась. Она также была согласна настраивать лады, пока Весельчак крутит колесо. Она уже забыла, как медленно играют на виоле. А уж после тех веселых и живых песенок, которые они исполняли с Хью, игра на виоле показалась ей и вовсе медленной.
Когда они сделали паузу, чтобы отдохнуть, Дженни думала, что Весельчак начнет комментировать ее игру. Вместо этого он вымолвил:
— Вы с Хьюго составляете отличную пару… — Дженни посмотрела на него, пытаясь придумать, что бы такое сказать в ответ, но тут Весельчак добавил: — …для пения, детка. Ваши голоса отлично сочетаются.
Собравшись с духом, Дженни поблагодарила его, но не смогла опять не вспомнить о том, что призналась Весельчаку в том, что Хью проявляет к ней интерес. Она ведь ввела Весельчака в заблуждение, когда дала ему понять, что Хьюго хочет жениться на ней, а она предпочитает человека с более деликатными манерами.
Играли они совсем недолго. И все же Дженни сильно сомневалась в том, что ее умения достаточно для того, чтобы выступить перед жителями Дамфриса.
Однако он всего лишь промолвил:
— Спасибо тебе, детка. Приятная была пауза, к тому же она пробудила во мне добрые воспоминания. Кстати, гитара у меня тоже есть, хотя, думаю, ты предпочтешь виолу.
Уйдя от Весельчака, Дженни направилась к лужайке, где уже вовсю шли приготовления к ужину. Хью, разговаривавший с Лукасом, увидел ее и тут же пошел ей навстречу. К ее облегчению, на его лице было только выражение изумления.
— Чего хотел Весельчак? — спросил он. — Тебя не было почти час.
Дженни покачала головой и проговорила так тихо, чтобы только Хью мог расслышать ее слова:
— Если вы хотите сказать, что мне не следовало возвращаться сюда одной, вам бы лучше промолчать. Идите есть свою кашу.
Хью улыбнулся:
— Кашу? Надеюсь, этим вечером нам повезет и к ужину подадут холодную баранину. На случай если ты вдруг не заметила: в лагере не развели костры. Так что ужин будет холодным.
— Знаю, — бросила Дженни в ответ. — Пег говорила, что они не будут готовить на огне, чтобы не оставлять в лесу тлеющие угли. Хотя, с другой стороны, нам бы и не удалось разжечь сегодня костры, ведь вечер такой сырой, да и на земле еще остался снег.
— Когда человек умеет что-то делать, он делает это в любой обстановке независимо от погоды, — заметил Хью. — Такты собираешься мне сказать, чем была занята все это время?
— Я училась играть на виоле Весельчака, — ответила Дженни.
— Никогда не играл на виоле, — сказал Хью. — Это трудно?
— Всегда испытываешь некоторую неловкость, начиная играть на каком-то новом инструменте, к тому же виола не приспособлена к тому, чтобы исполнять на ней веселые мелодии, — проговорила Дженни, пока они шли к остальным. — Как бы там ни было, я бы предпочла лютню или гитару. Мы будем репетировать?
— Сегодня мы будем петь те же песни, что и вчера, — промолвил он, — а позже определим, что еще будем делать. Гок говорил, что они с Гилли всегда добавляют под конец пару-тройку каких-нибудь прыжков или фокусов, так что публика никогда не знает, чего можно от них ожидать.