Коммуна будет питомником. И коммуна также будет мирским явлением, потому что надо же удовлетворять все ваши потребности. Я не против ваших потребностей. Я не против чего-либо. Я не отвергаю жизнь. В моем подходе к жизни нет ничего от аскета. Моя коммуна будет создавать цельных людей, Будд и Эпикуров, цельных людей, которые наслаждаются жизнью, которые наслаждаются Богом и ничего не разделяют.
Когда медитация высвобождена, мирские дела становятся храмом. И вы можете наблюдать, как это происходит здесь. Люди, которые работают здесь, превращают свою работу в поклонение.
Жозефина рассказывала мне о своей дочери, о Прем. Она не может поверить в то, что ее дочь каждый день работает по десять часов. Она все время печатает, и у нее нет выходных! И Прем все равно выглядит счастливой. Жозефина не верила своим глазам, она наблюдала за дочерью много месяцев.
Вам кажется, что Прем печатает десять часов. На первый взгляд, это так. Но в глубине происходит нечто иное. Так Прем занимается со мной любовью, ведь она печатает мои слова. Это поклонение, это ее молитва, это ее преданность.
И если вам нравится ваша работа, тогда и не встает вопрос о выходных. Все дни становятся выходными, и каждый миг дня свят.
Моя коммуна будет этим миром, и все же она будет открыта и для другого мира. Она должна быть укоренена в земле. На самом деле, растение может тянуться к небу только тогда, когда оно укоренено в земле. Для того чтобы расти высоко в небо, чтобы перешептываться с ветром, чтобы танцевать с солнцем, чтобы вести диалог со звездами, дереву необходимо, прежде всего, уйти глубоко в землю, распространить свои корни в глубочайшие слои земли.
Вы же не говорите дереву: «Ты противоречишь себе. Ты хочешь подняться высоко в небо, тогда зачем ты распространяешь свои корни в землю? Это противоречие». Да, это противоречие, если принять во внимание логику. Но жизнь лишена логики. Дерево посмеется над вашей логикой и назовет вас болванами, поскольку, если глубоко в земле нет корней, тогда в небо не потянутся ветви. Дерево может двигаться только пропорционально, в одной и той же пропорции: чем глубже корни, тем выше ствол. Глубина приносит высоту, в одной и той же пропорции. Все всегда уравновешено.
Мирские дела - это и есть земля. Моя коммуна будет мирским явлением. Она будет укоренена в земле, ее корни будут глубоко в земле. Но все равно она будет танцевать с ветром, петь с солнцем... Она поднимется еще выше и войдет в Бога.
Настоящая религия существует там, где встречаются Бог и мир.
Итак, Самведана, у тебя, по всей видимости, есть какое-то осуждающее представление о мирских делах. От мирских дел нельзя отказываться, но их нужно преображать. Ничего нельзя отбрасывать, все следует преображать. Вам все дается с определенной целью, чтобы вы могли использовать это. Навоз может стать как простым дерьмом, так и удобрением, создающим в розах сильное благоухание. Если же вы не сможете преобразить навоз в удобрение и станете накапливать его в доме, тогда он станет источать зловоние. А ведь это один и тот же навоз. Навоз источает зловоние, если вы накапливаете его. А если вы раскидываете навоз по почве, тогда он приносит тысячи роз, и их благоухание уже не от мира сего, и их свежесть тоже не от мира сего.
Нужно преображать всё и вся.
Моя коммуна должна быть волшебной.
У Декарта есть утверждение: «я мыслю - значит, я есть». В наши дни на Западе бытует другое утверждение: «я люблю - значит, я есть», или «я совокупляюсь - значит, я есть». Какая разница между этими двумя утверждениями?
Прежде всего, оба утверждения неверны. Дело в том, утверждение «я мыслю - значит, я есть» существует для того, чтобы перевернуть все вверх дном. Бытие первенствует, а мышление возникает позже. Мышление не может стать доказательством вашего бытия. Бытие предшествует, бытие первенствует. А мышление появляется позже.
Декарт не знает, он вовсе не знает восточный подход. Ему неведомо, что наступает миг, когда мышление можно отбросить, но человек все равно остается. Именно это происходит в медитации: мышление останавливается, но вы остаетесь. Итак, мышление - это искусственное явление, оно несущественно. Для утверждения «я есть» оно не представляет важности.