- Да, ярко, ужасно, вот я и прячусь. – Проговорила девочка, но её уже не слушали.
Зачем тогда надо было задавать вопрос? – Проговорила Маргарита у себя в голове, но стерпела, выжидая, когда все успокоятся. Она уткнулась вниз глазами, пытаясь разбирать кто и что говорит, но обращение ведущей с первого раза так же не разобрала.
- Извините, что?
- У нас проблемы с динамиком? Алексей! – Женщина мигом развернулась в сторону, но ей показали жестами, что всё в порядке. – Говорите, вас прекрасно слышно.
- Это очень замечательно, только я вас почти не слышу из-за этого шума.
Женщина кивнула и посмотрела вновь в сторону. Ей подали сигнал о воспринятой проблеме и по рации передали ситуацию режиссёру программы, тот через громкоговоритель своей будки передал послание в наушники всем операторам, и они развернулись на фотоаппараты, не прекращающие щёлкать. За пять секунд шум стих, остальные подхватили по инерции и стали внимательно вслушиваться, стараясь не создавать никакого анатомического шороха. Каждый предвкушал, что Маргарита скажет.
- В первую очередь, расскажите о себе. – Сказала женщина, и Марго замерла. Она повернула голову на Артура Робертовича за кулисами и обратно. Через секунду от ведущей пошёл уточняющий вопрос о месте жительства, учёбе, работе. Режиссёр понял принцип общения в этом выпуске и передавал ведущей наводящие вопросы. Девочка отвечала только по делу, не развивая или поддерживая диалог. Иногда, когда женщина задавала просторечные косвенные вопросы, Маргарита молча выжидала продолжения. Тогда ведущей приходилось занимать тишину, стараясь пробудить общение. Режиссёр со всех сторон старался пояснить, как лучше задать вопрос, чтобы она пробилась. Но Марго так же сидела и ждала, когда всё это закончится.
Всё длилось долго и муторно, хотя предпологалось активно и насыщенно (Что не взаимоисключающее, но сейчас такого). Энтузиазм толпы сник. Никто не понимал её зажатости. Это такой способ собрать на себе внимание? Или она говорит только по делу, а всё остальное неважно? Вспышки блистали реже, ручки почти ничего не чирикали в блокнотах. Никто не понимал, почему так скучно и почему каждое слово нужно было выскребывать из этой «звезды». Девочка же слегка постукивала пальцами по подлокотникам, чувствуя поднимающуюся влажность ног и подмышек. Прилетело несколько вопросов из зала от зрителей и репортёров, и ни один из заданных вопросов не имел смысла. Она могла сказать, что родилась в другом месте, в другом году, что увлекается другими вещами, но ничего бы от этого не изменилось. Так и зачем надо было задавать эти вопросы? Вам же что-то нужно. Так что? Вы сами-то знаете это?
- Ладно. – Скептически протянула ведущая, всем багажом своей актёрской карьеры скрывая неудобство. – Перейдём к книге, если вы не против.
- А если против? – Вырвалось у Марго.
- Что?
- Нет, извините, что вы хотели?
- Расскажите, что вас надоумило написать её? – Девочка скривила лицо, изображая удивление, также смотря в ноги зрителям. Тогда ведущая исправилась. – Для чего вы её писали? – И вновь попробовала. – Зачем?
- Для того, чтобы… - Затянула Марго. – Я не писала книгу. – Ведущая не поняла. – Я дневник написала. Это он, тот мужчина, как его там, перепечатал.
- Да, - подхватила женщина, - про этого гнусного человека у нас отдельный разговор, так зачем вы писали дневник?
- Почему гнусного-то? Извините. – Так, зачем писала дневник? – Ну, я, выговаривалась, спасалась. Так как-то легче становилось вроде, я не знаю.
- Вы, наверное, и не могли подумать, какой эффект эта книга в итоге произведёт? – Закивала ведущая.
- Почему не могла? Могла. – Поддержала её Марго.
- О, так вы планировали издать книгу?
- Нет. – Вновь кивнула девочка.