— Так, милая, стоп. — Вновь выставил я вперёд правую ладонь. — Суть уловил, но… Давай немного уточним, ладно? Скажи если я сейчас где-то ошибусь. Твой учитель Фассар является членом тейма Неренгхай, который контролирует данный харн, так?
— Да, милый.
— А, ты? Ты тоже являешься членом того Тейма?
— Нет, милый. Я пока всего лишь ученица. Если пройду все испытания, то меня примут. А пока я всего лишь в… Официальной милости правящего тейма данного харна. Разумеется, в довольно условной милости.
— Хорошо. Теперь давай дальше. Быр-Шах, он…
— Один из лордов матки. У него в каждом харне нашего тайза по личной обители. И он каждые десять циклов меняет Харн своего тайза, вначале слева направо, а потом справа налево. Типа выполняет обход владений.
— И я снова ни хрена не понял, моя хорошая. Тайзы, это, что? Только ты мне действительно, как для последнего дебила объясни.
— Да чего же тут не понятного-то? — Внезапно нагло вклинился в нашу беседу, не иначе как подслушавший данный разговор, некий… человекоподобный гибрид носорога с дикобразом. — В твоей родной изоторной локали, из которой тебя Щкехсч забрал, вообще такое понятие, как цветы, было? Круглые такие. Разноцветные.
— Ну, допустим. — Подтвердил я.
— Отлично. — Кивнул тот. — Значит смотри: матка — это тот же самый цветок. Есть сердцевина, она называется — ядро. Есть более-менее независимые лепестки, они называются харны. Лепестков двадцать одна штука, и в каждом из них правит свой локальный тейм. Пока все понятно?
— Угу.
— Отлично. Однако кроме этих локальных двадцати одного Тейма, в нашей матке есть ещё и три сверх тейма, именуемых Великими домами. Каждый из которых контролирует ровно семь Харнов, которые в совокупности, и образуют один тайз. В частности нашим тайзом руководит сверх тейм Купцов во главе с Быр-Шахом.
— А два других Великих дома?
— Сверх тейм созидания, под предводительством госпожи Инфузории, и сверх тейм разложения, под предводительством Гнилого дитя. Причём главной из этой троицы является госпожа Инфузория.
— А родное логово этих трёх самых Великих домов, находится в том самом ядре матки, да?
— Ну, а где же ещё. — Развел верхними конечностями носорого-дикобраз. — Только туда даже в теории лучше не соваться. Никому и никогда.
— Учел. Благодарю за подробную консультацию, друг.
— Да, не за что, друг. — Фыркнул метаморф, и добавив: «Ты уж не подведи, я на твою победу целых три тысячи фиомов поставил. А это сумма не маленькая.» тотчас двинулся прочь.
— Не подведу. — Шепотом заверил я его, и снова приобняв за талию Кшайю направился-таки к дверям заветного трактира, заветной хавни, про внутреннее убранство которой, был совершенно отдельный разговор, ибо, как выяснилось, мясные стены в данном психоделическом мирке оказались еще далеко не вершиной абсурда.
— Забавно… — Только и смог откровенно ошарашенно выдать я, переступив-таки порог данного заведения. И моё изумление снова вполне себе можно было понять, потому как ожидал я сейчас чего угодно, но… никак не торчащих в обилии, примерно на высоте моего лица, из стен очередного мясного купола, вполне себе человеческих… Сисек. Разрозненных женских сисек, самая скромная из которых была никак не меньше третьего размера. И уж ещё меньше я ожидал того, что львиная доля этих самых сисек окажется занята… Нежно массирующими, и одновременно с явным аппетитом сосущими их метаморфами. Блин, да чтоб меня. Кшайя же вроде сказала, что мы идём в некий аналог здешней… Таверны, а не публичного дома. Нет, в самых разных шалманах за свою прежнюю жизнь я разумеется тоже бывал далеко не раз, и, не сочтите меня извращенцем, вот так вот… Страстно и основательно… Припасть к чьему-нибудь «вымени», вполне себе мог позволить. Но, минуточку, там, к этому самому «вымени», в комплекте всегда шла и… вся остальная баба. А тут…
— Что-то не так, милый? — Робко подала голос толстуха.
— Да, хрен его знает. — Честно признался я, слегка мотнув головой в сторону ближайшей, оприходованной каким-то с ног до головы покрытым ярко зелёными перьями доходягой, сиськи. — Оно типа… Оно как-бы… Чего этом долбаном месте сейчас вообще массово происходит?!