Илона тряхнула густой золотистой шевелюрой. Обычно она не пускалась в такие душеспасительные рассуждения. Для своего восемнадцатилетнего возраста она уже достаточно хорошо умела бороться с меланхолией, просто направляя ход мыслей в другую сторону. Но теперь…
Мне страшно. Это надо признать. Как только я получила письмо с приглашением на конгресс, вся тщательно налаженная структура внешнего и внутреннего поведения перекосилась как старый клен. Теперь я совсем другая.
— Госпожа Ленс?
Тихий голос с ярким польским акцентом вылился откуда-то сверху. Илона сильно вздрогнула и на секунду закрыла глаза.
Стул, стоявший напротив сильно скрипнул, когда довольно упитанный, судя по жалобному стону сидения, господин опустился на дерматиновую поверхность с жидкой поролоновой набивкой. Первый взгляд, брошенный Илоной слегка исподлобья, уловил пышные черные усы с пробивающейся сединой, узкий римский нос и огромные очки с сильными линзами в роговой оправе.
— Полонски, — слегка наклонив лысую голову произнес поляк. — Ваш куратор на предстоящем конгрессе.
Илона слегка улыбнулась, внутренне чрезвычайно обрадовавшись появившемуся поводу отбросить невеселые мысли.
— Рада познакомиться. Меня предупредили, что вы встретитесь со мной здесь, но признаться, я не совсем понимаю, что входит в функции куратора.
В этом и крылся секрет крайне малого количества людей, которых Илона могла назвать друзьями. Едва только ей приходила в голову какая-нибудь мысль относительно очередного собеседника, она тут же выкладывала ее, заботясь лишь о некотором смягчении очень уж неприятных соображений. За это друзья называли ее искренней и непосредственной, а все прочие грубой и несдержанной. Вот и сейчас, решив выяснить, зачем ей собственно нужен этот господин, Илона немедленно его об этом спросила.
Куратор ничем не показал, понравилась ли ему эта манера сразу же брать быка за рога.
— Вы позволите? — поляк вытащил из кармана пиджака массивный золотой портсигар. Получив разрешение, он вытянул короткую узкую сигару. Неяркое осеннее солнце сверкнуло, отразившись от шлифованной поверхности миниатюрной зажигалки. — Люблю сигары. Но мой врач просто встал на дыбы в прошлом году. Приходится курить теперь вот эти лилипуты.
Полонски глубоко затянулся и с видимым удовольствие завзятого курильщика выпустил дым к потолку, попутно успев улыбнуться официанту, проворно подставившему пепельницу.
— Так вы спрашивали, кто такой куратор, если не ошибаюсь? Так вот, милая барышня, куратор — это тот, кто поможет вам решать проблемы, которые если еще не возникли, то обязательно появятся в будущем, принимая во внимание тот уникальный дар, которым вы обладаете.
— Но я еще не вполне определила, — всполошилась Илона, испуганная возможностью ошибки, за которую впоследствии будет очень стыдно. — Быть может я не слишком ясно все изложила в письме и…
Полонски усмехнулся, перебросив сигариллу в другой угол рта.
— На ежегодный конгресс по изучению паранормальных способностей в Варшаву не приглашают случайных людей. Ваше письмо имело чисто формальный характер. Решающее слово сказали результаты тестов, пройденных вами два месяца назад.
— Значит, я прошла? — не в силах утаить радость спросила Илона.
Поляк засмеялся и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но внезапно хитро подмигнул сидящей напротив зеленоглазой блондинке и жестом профессионального фокусника достал откуда-то колоду карт.
— Что это за карта? — быстро спросил Полонски, взяв верхний пластиковый прямоугольник и повернув его рубашкой к Илоне.
Она уже проходила такой тест в Российской ассоциации. Он стал первым в целой веренице разнообразных испытаний, которым Илону подвергли в преддверии Варшавского конгресса. Результаты карточного теста, как и всех прочих ей предъявлены не были. Просто две недели назад она получила приглашение на конгресс.
— Семерка пик, — сказала Илона.
— Теперь эта…
— Король пик… Десятка бубен… Валет… черви… Дама пик.
Полонски укладывал карты лесенкой. Одну на другую.
— Ну, пожалуй, хватит.
Поляк подцепил пальцем крайнюю карту, и вся лесенка перевернулась. Илона пораженно уставилась на стол.
— Я не угадала ни одной карты, — разочарованно произнесла девушка, переводя взгляд со стола на Полонски. — Но тогда…