Почти избавившись от физических неудобств, мозг заработал в полную силу.
“Врач. Это в первую очередь. Дальше. Снять деньги со счета. Их накопилось немало. А потом…”
Ему показалось, что застрявшая между ребер пуля стал вращаться по своей оси. Пару секунд он еще держался, но потом громко вскрикнул и упал на колени. Сквозь застлавшую глаза пелену, Макс вдруг увидел Лиду или как ее там, медленно шагавшую к нему по другой стороне улицы. Рука сама по себе скользнула в карман. Пальцы обхватили рукоятку пистолета.
“Она убьет меня. Эта стерва прикончит меня прямо у этого поганого забора… в грязи…”
Оружие весило примерно тонну. Девушка подошла настолько близко, что он уже различал блеск ее глаз.
Она вытянула руку, тщательно целясь.
И не стреляла. Она просто стояла и целилась в него. На мгновение их глаза встретились, и Макс вновь услышал тот вопль в глубине сознания, который никак не мог распознать.
И еще глаза. Зеленые глаза, мерцающие удивительным светом в пламени свечи.
Вой сирены ворвался как глас спасения. Девчонка заколебалась, бросив быстрый взгляд на другой конец улицы. Полицейский «форд» выехал из-за угла.
— Не повезло мне два раза, — поспешно сказала Лида. — Но Бог троицу любит. Я еще вернусь. Слово Гарпии.
Девичий силуэт превратился в багровый туман и поднялся к небу длинной спиралью. Кретов уже перестал отличать реальность от порожденного раной бреда.
— Это… — хрипло пробормотал он, цепляясь за последние искры сознания, — это… не может быть она… Это не… Ило…
Макс ткнулся головой в траву и не видел и не слышал, как выскочивший из машины полицейский перевернул его на спину, обращая к небу улыбающееся лицо, благодарное за то, что уже не нужно ни видеть, ни слышать.
Боков узнал, что такое успеть в самый последний момент. Когда он появился в дверях палаты, то увидел, как молодой парень в сером плаще завел Максу Кретову руки за спину и сковал их наручниками.
— Я вас уверяю, что это совершенно лишнее, — сердито сказал молодой врач с бравыми гусарскими усиками, стоявший немного в стороне.
— Ничего, доктор, — сказал средних лет мужчина в точно таком же сером плаще, наблюдавший за своим молодым коллегой из глубины палаты. — С ним все будет в порядке.
Макс, в голове которого шумело от потери крови и лошадиной дозы какой-то химии, впрыснутой услужливым санитаром, все же нашел в себе силы что-то проворчать в ответ на это замечание. Федералы проигнорировали его бормотание и, синхронным движением подхватив под руки, потащили к выходу из палаты.
— Одну минуту, — гневно покусывающий губы Боков преградил им дорогу. — На каком основании вы забираете подозреваемого в убийстве?
На лицах федералов возникла сложная смесь из недовольства и презрения. Но поскольку Боков был настроен весьма решительно, тот, что постарше отпустил локоть почти уснувшего Макса и полез в нагрудный карман.
В том, что документация будет, Сергей не сомневался, он надеялся лишь на то, что в бумагах отыщется зацепка, которая позволит послать федералов подальше, хотя бы для добывания другого постановления.
Надежда эта испарилась. Действия ФСБ были согласованы с генеральным прокурором, а прицепиться оказалось не к чему. Боков изобразил на лице широкую улыбку и сделал не менее широкий жест рукой, показывая, что путь свободен.
— Спасибо, — невозмутимо сказал молодой “серый плащ”.
Когда Макса протащили мимо нагнувшего голову Бокова, он вдруг почувствовал исходящие от этого человека гнев и бессилие, сходные с теми, что и Кретов ощущал где-то в глубине затуманенного мозга. Макс внезапно понял, что должен что-нибудь сделать.
— Лэйла, — еле слышно прошептал Кретов, тратя последние силы. — Лэйла-стероид.
Боков вскинул глаза и посмотрел на жалкую фигуру Макса, повисшего между двумя федералами, ускорившими темп после прозвучавших слов.
Как это часто бывает, Сергей вдруг ощутил странное предчувствие, в котором не было ничего мистического. Уверенность, зародившаяся в голове Бокова основывалась не на ясновидении, а на всех тех фактах, которые были изучены им за последние два дня.
“Они убьют его. Это точно. Раз “Капеллу” решили оставить в покое, рисковать и держать у себя провалившегося агента они не будут. В Клинике 15 убили десятерых. Плюс Кожухов, плюс балерина, плюс Бомж и наконец Дима. Что-то многовато смертей в моем городе.”