“И за это надо платить.”
При этих словах в голове Макса вспыхнули и погасли ярко-красные буквы на грязно-серой капсуле. Кретов облизал пересохшие губы.
— По-другому нельзя? — хрипло спросил он.
— По-другому нельзя, — твердо сказал Каэр.
Не говоря ни слова, Макс отвинтил плоскую крышку и опустил палец в зеленое тестообразное вещество. Воняло оно действительно изрядно, но терпимо.
Вернув коробку Каэру, Кретов почувствовал себя совсем уж нехорошо. Но как раз в этот момент ему на плечо опустилась рука Илоны. Девушка ободряюще улыбнулась.
— Во всяком случае, сюда ты приехал не зря, — сказала она.
— Ну да, — пробурчал Макс. — И если могила братская, то это уже неплохо.
В таком месте шутка о могилах прозвучала просто ужасающе. Однако Илона только сильнее сжала плечо Кретова.
— Так, теперь вы, Илона, — поспешил вмешаться Каэр. — Стойте здесь и никого не пускайте внутрь. Делайте что хотите, но ни в коем случае не допускайте, чтобы нас потревожили. Если контакт между сознаниями прервать насильственно, то нас с Максом можно будет просто положить там на один из столов и больше не беспокоиться.
— Я поняла, — спокойно сказала девушка. — Пока вы не вернетесь, никто туда не войдет.
— Отлично, — кивнул Каэр, поворачиваясь к замку на двери. Через несколько секунд нужная комбинация была набрана.
Стальная дверь приоткрылась. Тяжелый прохладный воздух ударил в лицо и зарылся в волосах. Илона инстинктивно отшатнулась. Губы ее скривились. Глядя, как девушка судорожно сглотнула, Макс очень порадовался, что чувствует лишь резкий химический запах мази.
— Положи руки мне на плечи, — скомандовал Каэр. — Там полностью темно, а свет зажигать нельзя, охрана на пульте заметит. Темнота для меня не проблема, но вот тебе придется тащиться за мной, как за поводырем.
Макс почувствовал некоторое облегчение.
— Так я ничего не увижу, — обращаясь скорее к самому себе проговорил он.
— Увидишь, — бесцветным голосом сказал клон. — Это я гарантирую.
Дверь распахнулась настежь. Каэр отпустил ручку и одновременно с этим, Макс опустил глаза, твердо решив смотреть пока только вниз на желтоватый линолеум.
— Ну, двинули, — сиплым голосом проговорил клон. — Илона, закроете за нами дверь.
— Стоп, стоп, — лихорадочным шепотом сказал Кретов, — еще один вопрос можно.
“Только бы еще задержаться и не входить… пока.”
— Ну что еще? — Каэр в нетерпении притопнул ногой.
— Почему ты не сказал обо всем этом Бокову и майору?
— Потому что не уверен в положительном исходе операции. Ни к чему им знать, что моя идея провалилась. Если она, конечно, провалится.
“Он не уверен! Просто прекрасною И не очень убедительно…”
Макс глубоко вдохнул и нырнул в холодный сумрак. Девушка мягко толкнула дверь. Металлический язычок щелкнул и только через минуту, глядя на разноцветный пульт электронного замка, Илона вдруг поняла, что случилось.
— Господи, — выдохнула она. — Я же не знаю кода.
Кладбище было таким же старым и износившимся, как и все в этой деревне. Неровные ряды маленьких холмиков с покосившимися крестами, то тут то там торчащими из снега.
Неподалеку от полуразрушенной ограды стояла самая настоящая избушка на курьих ножках. Она словно сошла с картинки из детской книжки о Бабе Яге. Один из спецназовцев полуудивленно полуодобрительно хмыкнул. Скал что-то проговорил неразборчивое и на вопросительный взгляд Бокова ничего не ответил.
— Может сказать повернись ко мне передом, а к лесу задом? — проворчал опер.
Ноги у него основательно промокли и настойчиво просились в дом. К теплым, а главное сухим носкам и горячему чаю.
Будто в ответ на слова Бокова, низкая дверь приоткрылась, кто-то из глубины избушки чуть слышно чертыхнулся, налегая на покосившееся дерево. Снег недовольно заскрипел и отступил.