На пороге стоял длиннобородый мужчина в грязно-зеленом бушлате военного образца. Боков, видевший фотографию в личном деле Володина, сразу же узнал эти спокойные светлые глаза, внимательно и степенно осматривающие визитеров из-под редких черных бровей. Лицо стареющего пятидесятилетнего мужчины было таким же красным и обветренным, как и лицо говорливого деда, показавшего дорогу.
— Чем обязан? — степенным баском произнес Володин. Боков чуть было не расхохотался. Настолько не соответствовал этот деловитый тон потомственного интеллигента облику деревенского нищего.
Скал молча посмотрел на следователя, еле заметно кивнув в сторону стоящих позади спецназовцев. Боков повернулся к ним.
— Вот что, ребята, — сказал он. — Осмотрите здесь все. А потом возвращайтесь и оставайтесь возле этой… халупы. Никого не впускать и не выпускать.
Солдаты молча разошлись. Боков почувствовал, как его уши загорелись. Спецназу здесь нечего было делать. Все это понимали и лучше всех сам Боков. В нем медленно разгоралась злость на майора, заставившего его вызвать эту никому не нужную охрану.
— Ваш приказ прозвучал как ненавязчивая просьба войти в мой дом, — меланхолично произнес Володин. — Однако, прежде чем я впущу вас, все же повторю: чем обязан?
На сей раз в голосе ученого прозвучал намек на раздражение.
— У нас есть к вам несколько вопросов, — сказал майор, пристально вглядываясь в лицо Володина. — Ответы на них могут занять довольно много времени, поэтому нам действительно будет лучше зайти внутрь.
Ученый не двинулся с места.
— Вот как, — сквозь спокойствие голоса прорвалась уже отчетливая ярость. — Давненько ни у кого ко мне не возникало никаких вопросов. И я уж, грешным делом, начал думать, что избавился от них навсегда.
— Вы ошиблись, — спокойно сказал Скал.
— Верно, — Володин облизал губы и энергично кивнул в сторону могил. — Я забыл, что только к ним уже нет никаких вопросов.
— К ним может и нет, — резко сказал Боков, бренча связкой ключей в кармане. — Да и то только потому, что, если они и натворили что-то при жизни, все их грехи покрыла смерть.
— А я тоже мертв, — вызывающе произнес ученый. — Вы думаете это перед вами кандидат наук, Лев Семенович Володин? В таком тулупе, живущий рядом с могилами, не моющийся неделями? Не смешите. Я уже давно более мертв чем они, мои подопечные.
Махнув рукой, Володин потянул на себя дверь.
— Лэйла, — бросил Скал, не повышая голоса. — Лэйла-стероид.
Фигура в бушлате вздрогнула и согнулась, словно прошитая пулей. Впрочем, как подумал изумленный Боков, пуля, пожалуй, не произвела бы такого сокрушительного эффекта. Несколько секунд тишины и голова ученого медленно повернулась в профиль.
— Лэйла, — задумчиво протянул Володин. В его глазах билась и металась испуганной птицей надежда, что вот сейчас выяснится, что этот человек с замотанным лицом пришел вовсе не потому, о чем с ужасом подумалось.
— LEYLA-2, — хладнокровно проговорил майор.
И тут Володин расхохотался. Булькающий смех проливался сквозь пожелтевшие зубы и падал в снег жирными каплями. Профессор повернул голову и, продолжая смеяться посмотрел на майора сквозь седую прядь грязных волос, выбившихся из-под засаленной шапки.
— Вс-плыл-ло… таки, это… дерьмо, — с трудом выговорил он. — Ах, Славин… Славин… Как всегда… ты поступил… умнее меня.
Володин умолк и успокоился также внезапно, как и засмеялся. Энергичным жестом он пригласил Бокова и Скала войти внутрь.
— Милости прошу, — насмешливо сказал ученый, — откроем шкаф со скелетами, как говорят американцы.
Нынешнее жилище кандидата и профессора отличалось спартанской обстановкой. Большая русская печь в углу, от которой по избе плыло уютное тепло, грубо сколоченный длинный стол и несколько стульев. В самом дальнем и темном углу висела лампадка перед потемневшей от времени иконой.
Отсюда издали, Бокову вдруг показалось, что с иконой что-то не так. Тем не менее, царивший в комнатушке сумрак, не позволил как следует рассмотреть детали, а теплая печь заставила Серегу забыть обо всем. Не обращая больше никакого внимания ни на майора, ни на хозяина, следователь стащил сапоги, промокшие носки и устроился на колченогом стуле, вытянув к печи окоченевшие ноги. С этой минуты он, казалось, ничего не видел и не слышал.
Скал молча придвинул к себе другой стул и сел напротив Володина.
— Все что мне известно о “лэйле”, — серьезно сказал ученый, — вы и так уже знаете. Задайте другой вопрос.