Илона схватила сигарету и нервно затянулась, словно набираясь сил. Василий молча сидел, глядя в сторону. Он знал, что в такой момент лучше никого не прерывать. В голове вдруг опустело и мысли ушли куда-то прочь.
— Скажи мне лучше вот что, по старой дружбе, — неожиданно спокойно и устало сказала Илона, — зачем вам понадобилась эта чертова проверка? Ведь со мной и так все было ясно.
— Цель двоякая, — отозвался Василий. Он все также смотрел в сторону. — Нужно было выяснить, какая личность в тебе доминирует. Понимаешь, Гарпия ведь могла хитрить, притворяться ничего не помнящей. Поскольку в момент кризиса — перехода от одной личности к другой ты потеряла сознание, это доказало, что притворства не было.
— Это одна цель, а вторая?
— Сломать барьер. При раздвоении лишь одна личность управляет человеком. Другая как бы без сознания. Они могут поменяться местами, но контролировать мозг одновременно — нет, — на губах Василия возникло некое подобие улыбки. — Это доступно только нормальным. Именно это и случилось с тобой. Сейчас я говорю не с Гарпией и не с Илоной, а с тобой.
Девушка уронила сигарету. Ей вдруг показалось, что окурок упал с оглушительным грохотом. Ни слова не говоря, Василий подошел и поднял упавшую сигарету.
— Курить тебе все-таки еще рано.
После этого они сидели и молчали. Очень долго.
— Ты знаешь, — сказала она наконец, устало и равнодушно, — это и есть самое страшное. Я не Гарпия и уже не Илона, так кто же я?
Мальцев подошел и осторожно сел рядом с ней. Нерешительно коснулся пушистых волос и взглянул на заострившиеся черты. Илона отстранилась.
Как всегда.
— Я — никто, — глухо, но вполне отчетливо сказала она. — Рыжий был прав, прежде всего нужно вернуть себе, себя. Я больше не хочу разрываться на части, не хочу однажды проснуться Гарпией, или Илоной, которая ничего не помнит о происшедшем, — голос начал с трудом проходить сквозь зубы. — А я хочу помнить.
— Ты можешь смириться. Единственный твой шанс, это научиться жить вместе с Гарпией. Она существует и убрать ее нам не удастся.
Илона еле заметно качнула головой.
— Ты не понимаешь, Васенька. Совсем не понимаешь. Или притворяешься, что не понимаешь. Гарпия, это не часть меня, как бывает в клинических случаях. Она — абсолютно самостоятельная личность. У нее своя судьба, отличная от моей, свои привычки, свои вкусы, свой образ мыслей. Черт побери! Со мной работали профессионалы, которые словно вселили в меня чужую душу. Ты знаешь, что я даже приобрела навыки настоящего убийцы, научилась свободно владеть своим телом, перестала осознавать ценность чужой жизни.
— Если ты хочешь избавиться от Гарпии, — сказал Василий, — и стать прежней Илоной, то…
— Хочу, — перебила она его, — но не сейчас. Мне нужна Гарпия.
— Но зачем.
Илона отодвинулась и подняла голову, при этом невольно коснувшись повязки на груди.
— Я должна найти тех, кто виновен во всем этом.
— Месть — не женское дело, не при Тарантино будет сказано, — сам не зная зачем, Мальцев пытался перевести разговор в шутку. — Может предоставишь это кому-нибудь еще.
— Причем здесь месть, Вася, — Илона невесело засмеялась. — Только те, кто создал Гарпию могут ее уничтожить. Ни тебе, ни другим это не под силу, ты сам это сказал.
— Ты многого не знаешь, — возразил Мальцев. — В нашем заведении есть те, кто могут тебе помочь. Мы не совсем обычная клиника.
— Я уже поняла это. — кивнула Илона. — Карина мне объяснила. Пусть даже ты и прав, но ведь по-существу, это ничего не меняет.
— Почему же?
Илона неожиданно взяла его лицо в ладони и заглянула в глаза Мальцеву. Это был тот самый жест, который всегда сводил его с ума.
— Разве меня сюда привезли для того, чтобы вылечить?
Василий вырвался и в два шага подошел к стене, уткнувшись лбом в холодную поверхность. На то, чтобы не заговорить ушли все его силы.
И как обычно их не хватило.
— Зачем ты спрашиваешь, — стиснув зубы пробормотал он. — Все ведь понимаешь. Им нужна Гарпия, а не Илона.
— Потому что наш с ней, — при этих словах она скривилась, — потенциал, как ты его называешь, может использовать только она?
Василий, постепенно успокоившись, повернулся и вяло взглянул на поджавшую губы Илону.
— Если ты смиришься с ее существованием, примешь ее, то тоже сможешь…