— Это уже неважно, — устало произнесла она, перешагивая через порог. Илона тяжело опустилась в кресло и поморщилась, невольно поднося руку к плечу.
— О чем ты? — вяло поинтересовался Василий. — Что именно неважно?
— Здесь нигде никого нет. Все ушли. Остались только мы с тобой, а поскольку тебя здесь быть не должно, то фактически я тут одна.
— Персонал отпустил главврач, — Мальцев пожал плечами. — В любом случае внизу осталась охрана и дежурная медсестра. Ты ведь еще…
— Меня отдали кому-то верно?
Не было ничего удивительно в том, что после этих слов Василий вздрогнул. Так всегда бывает, когда вдруг вы слышите вслух то, о чем боитесь даже думать.
Илона внимательно всмотрелась в его лицо и удовлетворенно кивнула.
— Да ты и сам об этом знаешь, — сказала она, снова морщась и хватаясь за плечо. — Всех убрали из клиники, чтобы передача меня из рук в руки состоялась без лишних помех.
— Если бы тебя решили отдать, то зачем было проводить все эти исследования, афишировать твое пребывание здесь, создавать лишние проблемы?
Илона пренебрежительно махнула рукой.
— Брось, Вася. Я думаю, что в вашем заведении не принято задавать вопросы. Ну исчезла пациентка ну и что? Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, надолго тут у вас никто не задерживается. Ведьмы типа Карины отлавливают людей с экстрасенсорными способностями, потом их притаскивают сюда, обследуют более тщательно, определяют имеет ли смысл использовать этого конкретного человека для выполнения определенных заданий, а потом… Что потом, Вася?
— В ФСБ существует специальный отдел, — с угрюмой решимостью сказал Мальцев, похлопывая ладонью по подлокотнику кресла, — Его называют Л250. Все наши пациенты, которые получают направление Клиники 15 попадают туда. Что с ними делают дальше, я не знаю.
Он хотел сказать еще что-то, но вместо этого только сжал зубы.
— Я не хочу больше убивать, Вася, — тихо сказала Илона. — Не хочу, даже если все остальные хотят, чтобы я убивала. Это нужно «Капелле», это нужно государству, но не мне. Я хочу свою собственную жизнь обратно.
— Зачем ты все это говоришь? — Василий вскинул голову. — Скоро восемь часов. И если ты хочешь уйти отсюда, то нужно уходить немедленно.
— Именно это я и собираюсь сделать, — улыбнулась Илона. — Уйти, но без тебя.
— Нет.
Мальцев поднялся на ноги. Вся его нерешительность испарилась. Впервые в жизни он решил действовать без оглядки на логику.
— Одна ты не справишься. У тебя несколько свежих ран, я вообще не понимаю, как ты можешь спокойно ходить.
— Это не я, — отозвалась Илона. — Это Гарпия. Я могу использовать ее способности. Частично. Контролировать боль, это малая толика того, что она умеет.
«Стоит ли избавляться от такого ценного приобретения?»
Илона сильно сжала зубы, прогоняя голос Гарпии.
— Я лишь хотела сказать, — продолжала Илона, полузакрыв глаза, — что после того, как мы уйдем отсюда, я все равно однажды брошу тебя и пойду дальше одна.
— Ты все-таки решила искать тех, кто создал Гарпию? А не боишься, что они просто сотрут Илону? Ведь раз ты не хочешь подвергать меня риску встречи с ними, они должны быть ужасно сильны.
— Не иронизируй. Я не знаю, что со мной случилось, я не знаю, как произошло мое раздвоение личности. Раз они не стерли Илону до сих пор, значит она нужна. Знаю, что логика хромает, но черт с ней. В любом случае, тот, кто это сделал, действительно должен расплатиться по счетам, но дело даже не в нем. Дело в Максе.
— Тогда почему же мне…
Он сказал это по инерции и тут же умолк. Илона с растущим чувством сострадания смотрела на перекосившееся лицо Василия.
— Он мертв, — тихо сказал Мальцев. — Его больше нет, и я думал…
Илона снова улыбнулась, но на сей раз без малейшего признака веселости.
— Я ведь тоже была мертва, до недавнего времени, — тихо сказала девушка, прижимая руку ко лбу. — И потом, если бы он умер, я бы узнала.
— Романтический бред, — рявкнул Василий, но тут же умолк, повинуясь пожатию тонких и влажных пальцев, обхвативших его запястье.
— Я все равно буду искать его, — прошептала Илона. — Ты мой друг, самый лучший и самый близкий, но он…
— Замолчи, — Василий снова стал спокойным. Внешне. И Илона видела, каких трудов это ему стоило. Вася всегда вызывал у нее восхищение, удивление и вообще заставлял ее испытывать все прочие чувства… кроме самого главного.
— В такой момент, — глухо сказала Илона, — я не могу тебе врать. Если ты все же решишь помочь мне, то должен знать, что сначала я буду искать его, а там… там видно будет. Может я и не захочу больше ничего делать. Но я буду с ним… С ним, а не с тобой. Пойми это сейчас, пока не зашел еще дальше.