— Приглашение, — рявкнул один из громил, протягивая вперед руку и подозрительно косясь на темный шарф, закрывающий лицо Скала до самых глаз.
Второй охранник сунул руку под мышку и выразительно посмотрел на майора.
Скал равнодушно взглянул на вытянутую руку и усмехнулся. Понимая, что сейчас ему предстоит войти в звериную нору, из которой вполне можно не выбраться, майор вдруг поймал себя на мысли, что ему хочется печенья.
Овсяного.
— Нет у меня приглашения, — вздохнул майор. — Я тут в качестве сюрприза.
«Гусар» с протянутой рукой издал негодующий возглас и тут же рухнул на колени, получив удар кулаком в лицо. Скал вогнал колено в истекающий кровью нос, одновременно рванув из кобуры пистолет. Оставив первого вышибалу лежать на земле, повернул голову ко второму. Тот судорожно сглотнул, глядя в очень широкий ствол, нацеленный ему в переносицу.
— Я мог бы, конечно, разрешить наш маленький конфликт словами, — любезно пояснил майор оторопевшему охраннику, — но что-то мне сегодня лениво. Поэтому развернись-ка мордой к стене, только медленно.
Охранник осторожно повернулся, стараясь не задеть пистолет поднятыми руками. Скал коротко взмахнул рукой, и рукояткой ударил «гусара» пониже левого уха. Перешагнув через валяющегося, майор потянул на себя толстую дубовую дверь и оказался в длинном, ярко освещенном коридоре, в конце которого стояла еще одна преграда, на сей раз длинноногая и симпатичная, одетая в полупрозрачную тунику, усыпанную стекляшками.
— Я сегодня фея-распорядительница, — радостно сообщила она, доставая непонятно откуда изящный блокнотик с позолоченным карандашиком. — Сообщите мне ваше имя и название костюма.
— Зачем это? — поинтересовался Скал.
— В конце вечера можете получить приз. Очень хороший, — наивно добавила фея.
— Отлично, — кивнул майор. — Записывай, только без ошибок. Зовут меня Фома Пиндриков, а костюм мой называется…
Скал прислушался к грохочущей музыке и закончил:
— Само очарование.
Оставив девчонку прилежно царапать графитом по бумаге, майор нырнул в удушливые клубы сценического дыма, окутывающего танцующих, жующих и смеющихся людей. Полупьяный ди-джей одной из популярнейших московских радиостанций громко провозгласил в микрофон:
— Дамы и господа, наш вечер продолжается, но рискуя остаться в гордом одиночестве я все же сообщаю вам, что на втором этаже нашего прекрасного дворца продолжается финальный бой за звание чемпиона Москвы…
Дальнейшие слова ди-джея утонули в самых разнообразных воплях. Майор молча проталкивался сквозь разогретую толпу. Не обращая внимания на хлопанье по плечам людей, непременно желавших подружиться с вновь прибывшим, Скал прошел к широкой витой лестнице и неторопливо начал подниматься вверх.
Спальни Тролль разместил на третьем этаже. Зная привычки Каледина, майор именно туда и направился бы, но…
Вход на третий этаж был закрыт, поэтому Скалу пришлось спуститься вниз и пройти через второй этаж к другой лестнице.
Здесь тоже собралась огромная толпа. Услышав звуки гонга, майор с любопытством вытянул голову и увидел обычный боксерский ринг, на котором и проходил тот самый финальный бой за звание чемпиона Москвы. Судя по происходящему на ринге, бой проходил без правил. В такого рода развлечениях, которые изредка устраивал Тролль обычно соревновались груша и боец. В сегодняшнем бою роль груши исполнял смуглокожий гибкий паренек, с довольно хорошо развитыми мускулами, видимо студент решивший подзаработать, а бойца-молодца изображал бородатый здоровяк, атлетического телосложения. Явно бывший спортсмен либо каратист, либо кикбоксер.
— Подстроено все, — расслышал майор басовитый голос с авторитетными интонациями. — Этот кабан в предварительных боях пропускал удары, а когда ставки на пацана выросли, начал драться серьезно. Уж, конечно, Тролль и его компания поставили на кабана.
Скал взглянул на часы, несколько секунд помялся, а потом решительно вторгся в беснующуюся толпу зрителей и пробрался к самому рингу. Там он принялся колотить руками по доскам, оглушительно свистеть и орать.
Дела смуглокожего пацаны шли довольно-таки плохо. Бородач наносил удары с таким расчетом, чтобы не вывести «грушу» из игры раньше времени. Но к тому моменту, как майор начал свой собственный спектакль у ринга, здоровяк не рассчитал. Он нанес удар ногой по боку. Несколько более сильный чем нужно. Пацан вскрикнул и упал на одно колено, зажимая явно сломанное ребро. Зал взревел. Бородач пристально взглянул на «грушу» и сразу же понял, что пора заканчивать. Он поднял вверх руки, призывая толпу к молчанию. Воцарилась гробовая тишина. Здоровяк подошел к скорчившемуся пацану и схватил его за горло. Из носа, почти потерявшего сознание смуглокожего, потекла кровь. Бородач размахнулся и заехал ему между ног. После короткого сдавленного вопля пацан закрыл глаза. Не давая «студенту» упасть, бородач занес кулак и в этот момент в напряженной тишине послышался громкий голос Скала: