Лейли и Меджнун

Не упрекай страдальца, я прошу,Поведай то, что я тебе скажу:Ласкай его, заботой окружи,Он мне дороже собственной души.„Когда Лейли ушла, — промолви так, —В безвестный край, в глухой подземный мрак,В предсмертное впадая забытье,„О мой Меджнун!“ — слетело с уст ее.Своей любви единственной верна,В небытие взяла любовь она.А как ушла? Не спрашивай о том:Лишь о тебе кручинилась одном.Пока жила, до окончанья дней,Грусть по тебе сопутствовала ей.В последний путь судьба вручила вьюк —В нем боль утраты и тоска разлук.Земля сомкнула тяжкий свой покров,Но в глубине не умолкает зов.Так на скрещенье жизненных дорогЖдут весть от тех, кто дорог и далек.Оглядываясь, вдаль она бредет,И страшно ей идти одной вперед.Ступай за ней, в томленье ждет онаВ предвечности, в сокровищнице сна“».Сорвался вздох, чуть слышно шелестя,Последняя слеза скользит, блестя.Доверив тайну той, что всех родней,Лейли ушла беззвучно в мир теней.И матери безмерная бедаНемилосердней Страшного суда.С волос седых мать сбросила чадру,Их разметала с воплем на ветру.В невыразимой муке и тоскеСебя, отчаясь, била по щеке.Рыдая в голос, волосы рвалаИ, причитая, доченьку звала.Как дальше жить ей — старой и седой?Иссяк родник с живительной водой.Щекою грела хладное чело,Но все напрасно, не вернуть тепло.Нет, не водой омыла дочь она,А влагой слез, что словно кровь красна.Так безысходно убивалась мать,Что небеса ей стали сострадать.От слез багряных, окропивших лик,Кровавым камень стал, как сердолик.В мерцанье скорбных слез была лунаКак в ожерелье звезд погребена.Дочь умастив, не примирясь с бедой,И амброю, и розовой водой,Мать отдала, уже избывши страх,Земле — земное, праху — мертвый прах.Зашла луна, померкла в тьме ночей,Один остался горя казначей.