– Никакой сделки. Я специализируюсь на искусстве, помнишь? – я даже не собирался притворяться, что понимаю бухгалтерские книги. – Если ты хочешь, чтобы я написал тебе эссе о достоинствах искусства в школах или нарисовал тебе новый дизайн татуировки, я тот, кто тебе нужен. Но на этом всё.
Стэн расхохотался и покачал головой.
– Я понял, спасибо.
Стэн не особо интересовался формальным образованием. Хотя, несколько бизнес-классов сделали бы всё проще.
– Я все время говорю тебе…
Он усмехнулся и вернулся к своим бумагам. – Даже не говори этого. Я не собираюсь никого нанимать или посещать эти дурацкие занятия.
– Окей. – его упрямство было единственной причиной, по которой я не принял его предложение стать партнером. Как бы сильно я ни любил магазин, я не собирался постоянно ссориться с ним из-за бумажной работы.
– Ты поздно вернулся. Всё ещё читаешь ту книгу?
– Да. – однако у меня есть более интересные вещи, на которых нужно сосредоточиться, чем моя книга. – Я не опоздал. Я пришел вовремя.
– Трата времени.
Смеясь, я покачал головой.
– Я не собираюсь снова спорить об этом. Кроме того, я подслушивал сталкера, а не читал.
Положив книгу на свое рабочее место, я начал проверять, все ли готово для моего следующего клиента.
– Что?
Ухмыляясь, я повернулся к нему.
– Очевидно, у меня появился поклонник. Впрочем, это уже не секрет. Он работает в той компании по производству нижнего белья, что выше по улице.
Стэн недоверчиво покачал головой.
– Только ты мог подцепить парня в нижнем белье в качестве преследователя.
Пожав плечами, я постарался не обидеться, не то чтобы я был точно уверен, что он имел в виду, но, зная Стэна, я пожалел, что услышал это. Он не был именно гомофобом, но никогда не производил впечатления человека, способного принимать таких людей.
– Я никого не подцеплял. Я просто подслушал разговор.
Я не знал, чего я ожидал, но он просто усмехнулся и вернулся к своим бумагам.
– Не ссы там, где ешь. Неважно, кто это, но это слишком близко, если он окажется чокнутым. Вы, люди искусства, не славитесь тем, что выбираете самых здравомыслящих людей, в которых можно влюбляться. Особенно ты.
– Эй, я уже сто лет ни с кем не встречался!
– Да, но та последняя срывала мне крышу. Та, которая прилипчивая вопилка. Парень, который зарабатывает на жизнь раздеванием, вряд ли окажется таким собственником.
Я так задыхался от смеха, что мне потребовалась минута, чтобы отдышаться.
– Я не уверен, что я бы так описал его работу.
Стэн посмотрел на меня как на больного.
– Ты видел этот сайт?
– Нет. – я не любопытен по натуре.
Вернувшись к своим бумагам, Стэн фыркнул. – Тогда ты ничего не можешь говорить.
Я не понимал, тонко подталкивает ли он меня таким образом заглянуть на сайт или нет, но у меня было предчувствие, что позже я буду просматривать интернет. Не то чтобы я был уверен, почему. Я всегда думал, что я натурал. Непредубежденный, может быть, но гетеро… по крайней мере, до тех пор, пока не появился милый маленький сталкер.
ГЛАВА 2
Лейн
Наблюдая за ними, я никогда не мог решить, покраснеть ли мне или же подзадорить их. Это всегда было встряской, которая заставляла меня чувствовать себя немного неловко и отчасти возбуждала. Как только Роман вернулся на работу, и они перестали кричать друг на друга, нарастающая нервозность исчезла, но я все еще не знал, что с ними делать.
И, вероятно, именно поэтому я все еще был одинок.
И в основном это то, что происходит с тату-парнем, как назвал его Эли. Даже в мечтах я вижу себя флиртующим с ним и просто проверяющим воду, чтобы увидеть, за кого он играет. Невозможно быть уверенным, потому что он читает больше, чем общается с кем-либо. Ярлык по умолчанию "натурал", вероятно, правильный, но что-то в нем заставляет меня следовать за ним, как потерянный щенок.
Он как татуированный крысолов для меня, но, похоже, не осознаёт этого, так как я не единственный, кому требуется кофе каждый понедельник, среду и пятницу днем, как по часам. Не то чтобы он вообще это заметил.
– Лейн? – голос Романа вернул меня к реальности. Пару месяцев назад необходимость напоминать мне о том, чтобы быть внимательным, свела бы его с ума, но, вернувшись на работу, он просто начал вздыхать и закатывать глаза, глядя на нас. Я был благодарен за эту перемену.
Я одарил его извиняющейся улыбкой и снова начал двигаться. – Извини.
Он просто кивнул и вернулся к спору с Эли о чем-то, что звучало как "шлюхи". Я действительно не хотел этого знать, поэтому закончил одеваться и проигнорировал их. Поскольку ночная рубашка – моя идея, тянуть время неразумно.
Но она будет выглядеть великолепно… я просто знаю это.
Я влюбился в нее с того самого момента, как Эли впервые показал ее. Да, я достаточно мал ростом, так что технически она слишком длинная, чтобы в ней ходить, но для фотографий она должна подойти идеально. Если только Роману не претит эта идея… что всегда возможно.
Когда шелковая ткань скользнула по моей голове и вниз по телу, я вздрогнул. Это было красиво и сексуально, и я не смог устоять перед желанием найти зеркало. Они были правы, она слишком длинная. Но что-то в том, как я собирал ткань, чтобы идти, заставило меня почувствовать себя старомодной принцессой… просто полуодетой и с членом.
Я вспомнил, как в детстве говорил маме, что хочу быть принцессой. Она была слегка напугана, что привело к лекциям и некоторым неловким разговорам о мальчиках и девочках. Она не могла понять, что я не хотел быть женщиной, но кто хочет быть принцем, когда принцесса носит такую красивую одежду?
Я не настолько загорелый, поэтому иногда белые и кремовые цвета делают меня выцветшим, но это – как раз идеально. Как раз подходящий оттенок. Я только надеялся, что камера это покажет. Иногда с фотографией получалось странно. Вживую что-то выглядело великолепно, но камера просто не могла это запечатлеть.
– Видишь, я же тебе говорил, – злорадный голос Эли заставил меня улыбнуться. – Фотографии будут потрясающими.
– Может быть, пока он не стоит. – Роман нерешительно согласился.
В зеркале я видел, как Эли драматично размахивает руками.
– Конечно, не будь смешным. Ему надо встать на колени, и ткань будет окутывать его.
Для следующих снимков Эли был одет в довольно скромное кружевное боди. Но по тому, как он прижимался к спине Романа, я знал, что тот чувствовует каждую выпуклость, когда Эли извивается.
Я наблюдал, как Эли наклонился и прошептал что-то на ухо Роману, который воодушевленно кивнул в ответ. Его взгляд на меня изменился, и я знал, что он представлял себе что-то совершенно другое. Иногда, когда он фотографировал, что-то щелкало, и ему хотелось все изменить. Пока он наблюдал за мной, у меня возникло ощущение, что он представляет себе совершенно другую сцену. Что-то ближе к тому, что Эли описывал ранее.
Я видел несколько фотографий, которые Роман сделал вне своей работы в "Коже и кружевах". Они невероятны, но я не смог увидеть себя ни в одной из них. Мне нравились фотографии, которые он делал на работе, но в других его фотографиях была страсть, которую я не был уверен, что смогу показать. На снимках с Эли всё было обнаженным и уязвимым. Там была красота, которую я не мог описать, и я не был уверен, что хочу увидеть, как я потерплю неудачу в чем-то подобном.
Роман рассеянно кивал, внимательно прислушиваясь к словам Эли, наблюдая за мной в зеркале.
– Да… это было бы идеально…
К счастью, прежде чем кто-либо из мужчин смог подойти ко мне с этой идеей, Престон вошел в комнату, и все вернулось на круги своя. В этот момент он выглядит хорошо, но в последнее время он рассеян. Несколько раз за последние пару недель я видел, как он входил в комнату и тут же забывал, зачем он там. Эли думал, что это забавно, но некоторые модели начали беспокоиться. Я просто пытался держаться подальше от этого, но я не нервничал. У меня было такое чувство, что я знаю, что занимает его мысли.
– Все выглядят замечательно. – Престон кивнул моделям и поприветствовал всех, проходя через комнату. – Эли, что ты скажешь?