– Ага… – стремительно краснея, пробормотал Лорин.
Нет, ну надо же быть таким невинным! Скажи я подобную фразу его ровеснику в Москве, получила бы полную раскладку Камасутры на выбор. А все-таки здорово он краснеет, довольно подумала я и ехидно усмехнулась. Настроение повысилось. Видно, это про меня сказано: «Сделал гадость – на сердце радость!» Напевая, я начала застилать постель.
Вытряхнув из рюкзака расческу-массажку, стала приводить в порядок свою шевелюру. Разбирая густые темно-русые пряди на три части, я задумчиво рассматривала себя в зеркале. Я не была похожа на местных жителей, было во мне что-то неуловимо чуждое. Мое типично славянское лицо выделялось бы здесь в любой толпе. Но не только это отличало меня от аборигенов. Уверенность в себе эмансипированной горожанки, вот уже шестой год самостоятельно обеспечивающей себя, отличала меня от робких с виду местных женщин, торопливо уступающих дорогу любому лицу противоположного пола. Заплетя косу и перекинув ее через плечо, я занялась своим небогатым гардеробом. Сбросив льняную рубашку, быстро оделась и, подхватив рюкзак и лук, вышла из комнаты. Лук пришлось завернуть в плащ, так как девушка с оружием была здесь редкостью, а привлекать излишнее внимание я не собиралась.
Внизу меня ждали завтрак и нетерпеливо ерзающий Лорин. Провожая каждую ложку удивительно вкусного рагу глазами, он возбужденно подпрыгивал, всеми силами давая понять, как же я медленно ем.
– Лорин, не истери, мы все успеем, – раздраженно пробормотала я с набитым ртом.
Тот обиженно скосил глаза к выходу и доверчиво спросил:
– Правда?
Боги, какой же он еще ребенок! В свои пятнадцать я была уже достаточно циничной, чтобы не верить сладким речам и комплиментам. Из мужчин доверяла только отцу, деду и Максимке. На мгновение мне стало безумно завидно. Но мгновение прошло, и я поняла, что не хотела бы ничего менять. Открытая, дружелюбная и легкая в общении, я выглядела доверчивой, но такой не была. У меня было море приятелей и приятельниц, но настоящих друзей очень мало, и я с изумлением начала понимать, что пятнадцатилетний мальчишка из другого мира каким-то чудом незаметно вошел в этот узкий круг. Я покачала головой и одним глотком допила травяной отвар, заменяющий в этом мире привычный для меня зеленый чай.
– Ну пошли, горе мое!
– Куда сначала? – Лорин подпрыгивал от нетерпения.
– На восток, в оружейные ряды. Тумар дал мне координаты хорошего Мастера.
Глаза мальчишки засверкали, и он рванул на улицу с крейсерской скоростью – по крайней мере, до ворот. Те, кто живет в мегаполисе, поймут, что я имею в виду: в толпе надо уметь ходить! Напролом здесь не пройти, надо огибать, протекать, плавно двигаться с людским потоком и в нужную тебе сторону одновременно. В общем, Лорин застрял, а я легко просочилась сквозь толпу людей и… нелюдей.
Я внимательно оглядела окружающих – похоже, на эту ярмарку приехали из очень многих местностей. Разнообразие стилей в одежде, прическах и поведении наводило на мысль, что сюда собрался народ со всей страны.
– Пристраивайся в хвост и не отставай! – скомандовала я, оглядываясь на Лорина, и на мгновение замерла, разглядывая первого в своей жизни эльфа. Высокий блондин с длинными волосами и презрительным выражением лица, в тонких летящих одеждах, он изумительно напоминал героев японских аниме… Что здорово рассмешило и сбросило с меня оцепенение. Теперь я рассматривала эльфа более отстраненио и совершенно откровенно. Да, можно понять, почему сестренка Тумара влюбилась в такого милашку. Черты лица очень правильные, чистая кожа, сверкающий водопад волос, великолепная фигура, неперекачанная, но спортивная, выше окружающих людей как минимум на полголовы. Чистая одежда и ухоженные руки. Для наших современников он был бы просто красивым метросексуалом, а для средневековых барышень – недостижимым идеалом красоты. Эльф заметил мое внимание и скосил на меня презрительно-оценивающий взгляд. Я искренне рассмеялась: блондин явно решил, что я очарована его неземной красотой и собираюсь его клеить. Такой реакции эльф не ожидал. Он бросил неуверенный взгляд на свою одежду, ища непорядок, и поднял на меня растерянные глаза. Покачав головой и не желая что-либо объяснять, я повернулась спиной к изумленному нелюдю и потопала в сторону оружейных рядов. Лорина пришлось тащить за собой за пояс, так как он постоянно норовил отстать, уставившись с открытым ртом на очередную диковинку. Уже через пару десятков шагов я ощущала себя как пароходный буксир, пытающийся высвободить изо льдов ледокол «Ленин», и всерьез рассматривала идею завязать мальчишке глаза и в таком виде таскать его за собой по городу. Жаль, неосуществимо…
Я попыталась обойти очередное препятствие в лице пожилой матроны с большой корзинкой на сгибе локтя, но – увы мне… Почувствовав очередной рывок за спиной, я остановилась и раздраженно повернулась к Лорину.
– Ну что там еще? – простонала я, желая придушить мальчишку… хотя бы слегка!
– Посмотри – это же Итар Драконоборец! – В голосе Лорина был почти священный трепет. – Он великий воин! Говорят, он спас принцессу соседнего королевства от дракона и даже ничего за это не попросил!
Ох, не верю я в бескорыстных рыцарей, подумала я, критически рассматривая добротную одежку и упитанную фигуру драконоборца.
– А на фига дракону принцесса?
Лорин дико смутился.
– Ну понимаешь… Говорят, он делал ей… неприличные предложения… И Драконоборец спас ее в последний момент! – наконец выдавил он, отводя взгляд.
– Что-о-о?!! – Я на секунду замерла, а потом начала дико хохотать. – Лорин, доверчивая ты душа, ну подумай хоть раз головой: какого размера принцесса и какого дракон! Даже при самой богатой фантазии я не могу придумать, как бы он смог осуществить задуманное «неприличное предложение».
– Ой, – запнулся мальчишка, – я об этом как-то не подумал! Но как же так? Ведь Итар Драконоборец…
– Враль твой Итар! – припечатала я. – Пошли давай, а то ярмарка закончится, пока ты по сторонам пялишься!
– Не понимаю, зачем тогда дракону принцесса? – не отставал от меня Лорин.
Притормозив, мысленно прикинула, зачем бы мне могла понадобиться принцесса, будь я драконом. Мы с Лорином не замечали, что к нашему диалогу давно и с интересом прислушиваются окружающие.