Выбрать главу

ТЕМНОЙ НОЧЬЮ

А Михаил шагал по глухим улицам, думая о Наде, подбирая ласковые слова, какие он скажет ей, когда они встретятся вновь, не замечая колдобин и камней под ногами, не запоминая дороги, и читал приходившие на память стихи:

Слышишь — мчатся сани, слышишь — сани мчатся. Хорошо с любимой в поле затеряться. Ветерок веселый робок и застенчив, По равнине голой катится бубенчик. Эх вы, сани, сани! Конь ты мой буланый! Где-то на поляне конь танцует пьяный. Мы к нему подъедем, спросим — что такое? И станцуем вместе под тальянку трое.

И, может быть, он бы и не заметил шедшую ему навстречу Валю, если бы она его не окликнула. Михаил остановился.

— Вы? — удивился он.

— Здравствуйте, Миша! — с обидой и почему-то сквозь слезы сказала девушка. — Я вам звонила, а вас все нет и нет…

— Добрый вечер, Валя! — наконец опомнился Михаил. — Извините, такая у меня работа. А вы куда ходили так поздно?

— К тете.

Михаил окончательно пришел в себя: вылетели из головы стихи, пропало восторженное настроение, он подобрался. Надо было осторожно, не пугая, узнать у девушки адрес тетки.

— И далеко она живет? — спросил он, вглядываясь в заплаканное лицо девушки.

— Да я не знаю. Она вот тут за углом мне свидание назначила.

— Вот тебе раз! Что же это за тетка, которая назначает свидание на улице да еще ночью? Она вас обидела?

— Обругала… Она крикливая…

— Ах, какая несознательная! Пойдемте, догоним ее и пристыдим, — Михаил решительно взял девушку за руку и направился к углу, увлекая Валю за собой.

— Зачем? Не надо, — сопротивлялась Валя.

Михаил ее не слушал.

— Куда она ушла? — спросил он.

— Вон в те большие ворота, — растерянно ответила Валя, не понимая, почему Михаил так ревностно старается увидеть ее тетю.

— Бежим! Она там, — сказал Михаил, выпустил руку девушки и бросился в другую сторону. Он хорошо знал, что из указанного Валей двора есть другой выход. Валя постояла, оглянулась и побежала следом за Михаилом, наскоро вытирая слезы.

Михаил свернул с улицы раз, второй и выбежал в узкий тупик, еще темнее того, в котором он встретился с Валей. Бежал он с одной мыслью: «Неужели и на этот раз уйдет?» Вот и знакомая калитка под ветками дуба, дальше тянется высоченный кирпичный забор, покрытый толью. Подбегал Михаил на носках, сдерживая дыхание, а. остановившись, услышал позади постукивание каблуков Вали. Появление девушки было некстати. И только он хотел повернуться и остановить девушку, как открылась калитка и из нее вышла старуха.

— Ни с места, бабуся, — негромко и ласково предупредил Михаил.

Старуха, вскрикнув, попятилась к калитке и уже взялась за ручку. Михаил подскочил к старухе в два прыжка и грубо отбросил ее на дорогу.

— Не балуйся! — строго приказал он.

— Ладно уж. Теперь все равно, — пробурчала старуха.

С плеч ее сползла шаль и мягко легла в пыль.

Подбежала Валя.

— Оружие есть? — спросил Михаил.

— На что оно мне, такой халяве? — хмыкнула старуха.

— Пошли. Посредине шагай. Знаешь, куда идти?

— Знаю.

Старуха шла впереди, за ней с пистолетом в руке шагал Михаил, а шагах в пяти от него с трудом тащилась Валя. У девушки заплетались ноги.

Вдруг из-за угла выскочил Садык и закричал:

— Вот она где, старая лиса!

— Не кричи! — сказал Михаил.

Но Садык продолжал возмущаться:

— Ой, хитер человек! Первый раз такого встречаю. Сразу пропала. Думаю, куда делась: в небо улетела или камнем стала? Шайтан, настоящий шайтан!

— Ты веди да смотри в оба, — прервал товарища Михаил, — а я с девушкой поговорю.

— Голова с плеч! — заверил Садык.

Михаил подошел к Вале и взял ее под руку. Девушка не возразила, безвольно и вяло повисла на руке Михаила. Она дрожала. Опасаясь, что девушка упадет в обморок и с ней придется повозиться, Михаил немедля заговорил:

— Извините меня, Валя. Я не имел права иначе поступить. Дело вот в чем: эта старуха, ваша тетка, отравила своего мужа и скрылась. Мы ее долго разыскивали. Как видите, мне случайно удалось ее задержать.

Валя остановилась. Рука ее перестала дрожать, застыла. И даже в темноте Михаил заметил, как блеснули у девушки глаза.

— Так вы со мной встречались только из-за этого? — с дрожью в голосе спросила она, отстраняясь;

— Не сердитесь, Валя, я вам все объясню, и, надеюсь, вы простите меня… — Михаил не договорил. Валя выдернула руку.

— Подлец! — задыхаясь, прошептала она и твердым, решительным шагом направилась к тротуару,

— Валя! Разрешите вас проводить.

— Не смей, подлец! — закричала она и побежала. Она почти тотчас же скрылась за деревьями, только частый стук каблучков, звонкий и злой, еще долго доносился до Михаила.

«Вот и расплата», — подытожил Михаил свои отношения с девушкой.

ДОПРОС

Старуху привели в кабинет Урманова, он решил сам ее допросить. Старуха держалась с достоинством, на приглашение сесть кивнула головой и, подобрав юбку, осторожно опустилась на стул, скрестила на коленях руки.

Садык положил на стол деньги, отошел к двери и встал рядом с Михаилом.

На анкетные вопросы старуха отвечала коротко, отрывисто и четко. Родилась в тысяча восемьсот девяностом году, образование — шесть классов. Не работала- муж обеспечивал. Во время Отечественной войны вышла замуж вторично.

— А теперь скажите, зачем отравили своего второго мужа, — сказал подполковник.

— Это кто же его травил? — вскинулась старуха. — Сам налакался денатурату, меры не знал. Что ж я, ответчица за него?

— Почему же водки не дали? — усмехнулся подполковник.

— Он купил да пиджак напоил. А где я денег наберусь?

Подполковник покосился на кучку денег, лежащих на столе. Старуха уловила его взгляд и заерзала на стуле.

— На эти деньги не кивай. Последнее барахлишко сейчас продаю. Питаться-то надо.

— Хорошее барахлишко — золотой браслет! — воскликнул подполковник и засмеялся.

Михаил недоумевал: подполковник вел допрос с шутками, с подковыркой. С таким методом допроса Михаил столкнулся впервые и с жадностью слушал каждое слово.

— Продала? — подалась старуха к столу.

— Нет, — покачал головой подполковник, — и сейчас не знает, что мы видели, как она продавала браслет и как понесла тебе деньги.

Старуха пожевала губами и опустила голову.

— А вы обошлись с племянницей нечестно. Не только денег не дали племяннице, но и обругали.

— Самой жить надо, — буркнула старуха.

— И выпить тоже, — подхватил подполковник.

— Ну и что? На свои ведь, не на чьи-нибудь.

— Вот тут-то не все мне понятно. Давайте-ка начнем сначала. Вы говорите, что мужа своего не травили. Зачем же тогда сбежали, прятались?

Старуха подняла голову, заморгала.

— Так ведь страшно было: тут покойник на кладбище, там муж умер. Мало ли что можно подумать?

— Что верно, то верно. Мы и подумали, и начали распутывать узелок. Старик-то знал, кто убил Марию?

Задавая этот вопрос, подполковник предполагал: «старуха умная и должна выгородить мужа, чтобы спасти себя». Старуха долго молчала, прикрыв глаза. Подполковник ждал.

— Кажись, не знал, — ответила старуха скупо.

В кабинет вошел Максим Петрович, кивнул головой, сел недалеко от стола и принялся рассматривать старуху.

— Понятно, — многозначительно сказал подполковник. — Теперь перейдем к другому пункту. Скажите-ка, Крюков участвовал в убийстве?

— Не знаю.

— А кого знаете?

— Никого.

— Давайте-ка, старая, бросим крутить-вертеть, рано или поздно мы все докажем, не отпирайтесь. Скажите, откуда вы узнали, что убита не Венкова, а Туликова? Муж сказал?

— Ничего он мне не говорил! — взмахнула руками старуха, но как-то сразу осела, ссутулилась. — Ладно, мучители, — вдруг проговорила она и смахнула ладонью с лица пот. — Знаю, что вам многое известно. Она убила. Баба-то сумасшедшая, силища вон какая. Справилась.