– Мастер Рук, я уверен, вам будет любопытно взглянуть на этот квадрант. Восемь футов в радиусе. Видите маркировку на дуговидных пластинах? Изготовлено лондонским механиком Джоном Бердом с помощью метода половинного деления.
Он бросил взгляд на мальчика, который знал о квадрантах только из книг и понятия не имел, что такое «метод половинного деления».
– Простите мою напористость, мастер Рук. Знаете, бывают дни, когда я с нетерпением жду наступления ночи, что не свойственно большинству представителей рода человеческого. Дошло до того, что моя жена сказала, будто я уподобляюсь летучей мыши!
Рук понял: доктор шутит. Пытается его приободрить. Однако у него мелькнула мысль, что миссис Викери подметила в муже и внешнее сходство с этими крылатыми созданиями.
Рук провел в Гринвиче две недели и впервые в жизни почувствовал, что оказался на своем месте.
Доктор Викери открыл ему секреты квадранта и телескопа Доллонда[3], разрешил подвести часы работы мистера Гаррисона[4] с их латунными крыльями, которые раз за разом складывались и вновь раскрывались, толкая вперед изящные зубчатые шестеренки. Он показал Руку, как ходят шахматные фигуры, продемонстрировал грозную силу беззащитной с виду пешки и предложил решить задачу о ходе коня, желая посмотреть, как мальчик с ней разберется.
В библиотеке обсерватории Рук не мог усидеть на месте. Стоило ему взять в руки одну книгу, как на глаза попадалась другая, а за ней еще и еще. В академии с ним учился мальчик, столь же охочий до булочек – не успев дожевать первую, уже хватал вторую и тянулся за третьей.
По совету доктора Викери он попробовал разобраться в работе Эйлера[5] о движении комет. Прочел рассуждения Кеплера о том, как каждая новая ошибка позволяла ему выявить предыдущую, что в итоге помогло доискаться до истины о форме орбит. Залпом проглотил дневник капитана Кука и хотел было взяться за повествование мистера Бэнкса[6] о Новом Южном Уэльсе, но успел лишь пробежать глазами оглавление: «Четвероногие. Муравьи и их жилища. Скудость населения. Рыболовные орудия. Каноэ. Язык».
Прощаясь, доктор Викери крепко пожал мальчику руку и похлопал его по плечу – оба улыбались, отводя глаза. Потом он подарил Руку экземпляр своего «Морского астрономического альманаха» за 1775 год. На титульном листе значилось: «Мастеру Дэниелу Руку – астроному, подающему большие надежды».
Два года спустя, накануне своего пятнадцатого дня рождения, Рук окончил учебу. Он написал доктору Викери, намекая, что был бы не прочь получить место в Королевской обсерватории – или в любой другой, лишь бы там он мог и дальше в уединении заниматься вычислениями и наблюдать за небом.
Доктору Викери пришлось объяснить ему, что миру не нужно столько астрономов. Даже он не мог выхлопотать юному Руку такую должность. По крайней мере, пока кто-нибудь другой не уйдет на тот свет.
Он выразился не так прямолинейно, но Рук все понял. Придется попытать счастья где-то еще. Мальчика с его положением в обществе лучшее будущее явно ждало не в паре километров от дома, как бы споро он ни схватывал идеи Евклида и каким бы идеальным слухом ни обладал.
Он бы пошел во флот, но взнос оказался ему не по карману. Портсмутская дивизия Королевской морской пехоты – вот куда ему дорога: он станет «морским солдатом». Быстрого продвижения по службе ждать не приходилось, зато взносы там были меньше.
Рук знал: сейчас самое время. Из-за войны с американскими колониями королю без конца требовались новобранцы – тут сгодится и привыкший к учебе мальчишка без малейших задатков военного. Все ждали, что американцы сдадутся со дня на день. Ходили слухи, что повстанцы сражаются босиком, а вместо ружей у них палки.
Рук показал Энн и Бэсси, куда ему предстояло отправиться. Сестренки мягкими бледными ручками крутили глобус из бумаги и проволоки, который он сам бережно вырезал и склеил. За этим занятием он скоротал тяжелые прощальные дни перед отплытием. То было время странной неопределенности, надежды вперемешку с беспокойством, когда жизнь, обещанная службой в морской пехоте Его Величества, еще не началась, а прежняя уже закончилась.
– Широта примерно та же, – показал он. – Вот Бостон, видите? Но долгота, конечно, совсем другая.
Бесси, еще слишком маленькая, даже не притворялась, что понимает, да и склад ума у нее был иной. А вот одиннадцатилетняя Энн пыталась вникнуть.
– Значит, часы будут показывать другое время? Пока мы ужинаем, ты будешь завтракать. Если бы ты умел перемещаться достаточно быстро, то смог бы дважды позавтракать и дважды поужинать!
3
4
5
6