Серая в яблоках лошадка потянула повозку, и они покатили по улице Плотников, мимо дома, где заседали старейшины цеха. Роб застыл на козлах, пока они пробивались сквозь толчею улицы Темзы, но успевал бросать время от времени быстрые взгляды на цирюльника. Теперь он разглядел красивое, несмотря на слой жира, лицо, длинный красный нос, жировик на левом веке и сеточку тонких морщин, разбегающихся от проницательных голубых глаз.
Повозка прокатилась по короткому мосту через речушку Уолбрук, мимо конюшен Эгльстана и того места, где упала мама. Потом свернула направо и загрохотала по Лондонскому мосту – на южный берег Темзы. Рядом с мостом стоял у причала лондонский паром, а немного дальше находился рынок Саутуорк, через который попадали в Англию заморские товары. Миновали склады, разграбленные и сожженные датчанами, но недавно отстроенные. Вдоль берега рек вытянулись узкой лентой хижины-мазанки, где ютились рыбаки, матросы, работники с пристаней. Были здесь и два ветхих постоялых двора для приезжающих на рынок торговцев. А подальше, по обеим сторонам широкой мощеной улицы, поднимались великолепные особняки богатых лондонских купцов, окруженные все как один прекрасными садами; некоторые дома стояли на сваях, глубоко вбитых в болотистую почву. Роб узнал дом торговца шитьем, на которого работала и мама. Дальше этого дома Роб никогда не бывал.
– Мастер Крофт!
– Нет, так не годится, – сердито нахмурился тот. – Не следует называть по фамилии, меня всегда называют Цирюльником, профессия у меня такая.
– Слушаюсь, Цирюльник, – отозвался Роб.
Не прошло минуты, как они уже оставили Саутуорк позади, и тут Роб с ужасом понял, что вступил в мир чужой и совершенно незнакомый.
– Цирюльник, куда это мы едем? – спросил он, не в силах сдержать слез.
Толстяк улыбнулся и хлестнул лошадь вожжами, она тут же перешла на резвую рысь.
– Куда глаза глядят, – ответил он мальчику.
4. Цирюльник-хирург
Перед наступлением сумерек они разбили лагерь на холме у ручья. Мастер сказал, что его серого трудягу-коня зовут Тат.
– Это сокращенно от Инцитата, скакуна, которого император Калигула так любил, что сделал жрецом и консулом15. Наш же Инцитат – добрый и резвый конь, особенно если учесть, что бедняга кастрирован, – объяснил Цирюльник и показал Робу, как надо ухаживать за мерином, протирать его пучками мягкой сухой травы, а затем дать напиться и пустить на выпас – и только потом заботиться о самих себе. Остановились они на открытом месте, на некотором удалении от леса, но Цирюльник послал Роба насобирать хвороста для костра, и мальчику пришлось совершить не один поход, пока он собрал достаточный запас. Вскоре костер уже потрескивал, а от подвешенного над ним котелка распространился аромат, от которого у Роба так и потекли слюнки. Цирюльник, не жадничая, сначала положил в железный котелок толсто нарезанные куски копченой свинины. Затем слил вытопленный шкворчащий жир и нарезал в него большую репу и несколько луковиц, добавил горсть сушеных тутовых ягод и щепотку трав. Когда обжигающая похлебка была готова, Роб ощутил восхитительный аромат, подобного которому еще не слыхивал. Цирюльник ел не спеша, наблюдал, как Роб жадно проглотил немалую порцию, и молча подлил ему еще. Огрызками ячменных лепешек они дочиста вытерли деревянные миски. Роб, не дожидаясь приказания, взял котелок и миски, пошел к ручью и вычистил их песком.
Вернул на место посуду, отошел к ближайшему кустику и пустил струю.
– Клянусь Господом Богом и пресвятой Богородицей, вот орган, весьма примечательный видом, – сказал неожиданно оказавшийся рядом Цирюльник.
Роб быстро прервал свое занятие и спрятал член в штаны.
– Когда я был совсем маленьким, – сказал он напряженным голосом, – у меня было омертвение… там. Мне рассказывали, что хирург удалил небольшой кусочек кожи на самом кончике.
– То есть обрезал крайнюю плоть, – сделал вывод Цирюльник с нескрываемым удивлением. – Ты был обрезан, как проклятый язычник!
Мальчик, очень обеспокоенный, отошел подальше. Он насторожился и ожидал, что за этим последует. Из лесу на них пахнуло сыростью; Роб развязал свой узелок, вытащил оттуда вторую рубаху и надел поверх той, в которую уже был одет.
Цирюльник снял с повозки две меховые подстилки, бросил на землю.
– Спать будем снаружи, а то повозка до отказа забита всякой всячиной.
В развязанном узелке Роба Цирюльник углядел блеск римской монеты и вытащил ее. Он не спросил, откуда взялась монета, а Роб не стал ему рассказывать.
15
Incitatus – «быстроногий, проворный» (