Я вдохнул, заполняя легкие до предела. Наконец-то… Да, жизнь простых людей тяжела и часто коротка. Но почему-то я был уверен, что они в тысячу раз счастливее тех, кто живет во дворце.
Обернувшись к застывшему Дайске и вцепившемуся в него крестьянину, я коротко бросил «Мы потеряли много времени!» и хлестнул коня.
Глава 3. Черные монахи
Провинция Ëру. Три недели спустя
— Нам бы поторопиться. На закате ворота закроют и не откроют до рассвета. — Ясуо, сидящий за спиной Дайске, хмуро смотрел на мрачную серую чащу.
— Что-то я не вижу никаких ворот… Или они скрыты от глаз простых смертных? — Дайске ухмыльнулся.
— Ворота — за Мертвым Лесом. — Ясуо ткнул пальцем в сторону стены скрюченных в муках деревьев.
Мы провели в пути почти полный лунный цикл. За это время я увидел и узнал столько, сколько не видел за всю жизнь во дворце. Но это место ужасало.
Мертвый лес… Говорят, что каждое дерево прежде было человеком — подданными принцессы, чье имя не сохранилось даже в сказках. Один из древних богов, давно покинувших наш мир, увидел ее и влюбился. Но принцесса не отвечала ему взаимностью. И тогда он решил добиться ее страхом. Превратил ее народ в деревья. Сказал, что каждый день, пока она не скажет ему «Да», в лесу будет появляться новое древо.
Я не знаю, сколько правды было в этой сказке. Но деревья и впрямь были похожи на скорчившиеся в муках тела. Ветви, как вытянутые руки и пальцы. На серо-голубой коре отчетливо проступали человеческие черты. Что нас ждет в глубине Мертвого леса, я старался не думать.
— Разве мы не можем его объехать? — Дайске с сомнением смотрел на мрачные заросли, среди которых мелькали жутковатые тени.
— Ну… это еще сутки пути. — Ясуо вдруг посмотрел на небо. — А у нас их нет…
— Что ты имеешь ввиду? — Я нахмурился.
Наш проводник впервые выглядел таким напуганным.
— Видите, какое солнце? Это очень-очень плохо. — Он вцепился в плечи Дайске. — Кровавый закат… ОНИ скоро выйдут на охоту… Нужно ехать через лес!
Я тоже посмотрел на солнце. Оно неумолимо клонилось к горизонту, окрашиваясь в непривычный багровый цвет. По небу словно разливались ручьи крови, и пылающее солнце тонуло в них. Я впервые видел подобное.
— Ты всерьез хочешь сунуться ТУДА?! — Дайске с отвращением смотрел на лес.
— Посмотри на небо! — Ясуо побледнел, с ужасом глядя на солнце. — Кровавый закат — время черных монахов. Они уже восстали! Без защиты крепости мы — трупы. Наверняка они уже знают о нас… Самый короткий путь — через лес!
Дайске прямо посмотрел на меня:
— Я не пущу вас туда. Это же самоубийство!
— Самоубийство — оставаться тут! Скоро опустится туман, а с ним придут и монахи. Они обглодают нас до косточек.
— Довольно! — Я строго посмотрел на обоих. — Едем через лес.
Ясуо закивал, с шумом втянул в себя воздух и пробормотал:
— Господин лекарь говорит, когда чего-то боишься, нужно просто пойти и сделать это. Просто пойти и сделать…
Я уже ненавидел этого лекаря. За время нашего пути Ясуо говорил о нем столько, что складывалось впечатление, будто он единственный, кто живет в крепости. Лекарь то, лекарь это — похоже, крестьянин его боготворил.
Ясуо мешком спрыгнул с коня:
— Идемте. Я проведу вас. — Побледнев еще больше, он вцепился в лямки корзины, висящей за спиной, и шагнул в чащу.
Дайске наклонился ко мне и прошептал:
— А что если он заведет нас прямо к ним?
Я вздернул бровь:
— Ты же не веришь в их существование.
Дайске ни капли не смутился:
— Зато я верю во всяких пройдох. Мы же не знаем, куда он нас ведет!
— Он мог убить нас уже тысячу раз. К чему такие сложности? Хватит терять время.
Я послал коня в лес.
Мы словно шагнули в иной мир. Я никогда еще не видел таких мест. И скорчившиеся деревья оказались самым безобидным, что мы тут увидели.
Искореженные неизвестной хворью ветки тянулись к самой земле под тяжестью голубоватого мха. В лесном сумраке он казался истлевшими лохмотьями. Почти на каждом дереве зияли черные дупла. Они напоминали раззявленные в безмолвном крике рты.
Почему-то шепотом я спросил у Ясуо, шагающего впереди:
— Почему у всех деревьев есть дупла? — Мне это казалось очень странным. Хотя, может, их специально выдолбили.
Крестьянин бросил на меня мрачный взгляд:
— Это не дупла — это убежища.
Дайске с сомнением заглянул в одно из них:
— Чьи?
— Всех, кто боится солнечного света. Нечисть прячется внутри от солнечных лучей. Призраки, ведьмы, а теперь и эти безбожники скрываются там, пока солнце не сядет за горизонт.