До дома графа я добрался, когда небо уже немного посветлело. Дождь все еще шел, но теперь он превратился в противную морось. С севера наползал белесый туман, и у меня снова возникло ощущение, что что-то надвигается. Что-то очень нехорошее.
Дайске ждал у высокой каменной стены, защищающей территорию графского поместья. Он указал мне знаком следовать за ним, и мы быстро перепрыгнули через забор.
— Как все прошло? За вами никто не следил?
— Первый принц мертв.
— И почему вы так спокойны?
Я пожал плечами и осмотрелся. Территория поместья заросла кустарниками и деревьями. Здания — особняк и хозяйственные постройки — все было оплетено вьюном. Деревья подступили вплотную к особняку.
Подобное запустение в столице… Где его жена и дочь? Они ведь должны были следить за домом. Но он выглядел брошенным. Абсолютно необитаемым.
— Я нашел кое-что странное. — Дайске свернул в сторону от главного дома, направляясь вглубь розового сада. Шипы цеплялись за одежду, как птичьи когти. Я еще никогда не видел столько роз. А еще плюща и мха. Дайске понимающе кивнул: — Мох-могильник — любимое растение Мертвой Алхимии.
— Что еще за Мертвая Алхимия?
Дайске развел руками:
— Алхимия, использующая мертвые элементы. Плоть мертвецов, растения с кладбищ, призраков. Я думаю, что и в манускрипте записаны принципы именно Мертвой Алхимии.
Для Дайске манускрипт был чем-то вроде интересной диковинки — сувенира из другого королевства, который он очень хотел изучить.
Мне было все равно, как он относился к Маледиктусу. Пусть поможет расшифровать записи, чтобы я смог отстоять трон, а потом изучает его, сколько захочет.
— Что ты нашел? — Я бросил взгляд на небо. Темно-серое, скрытое плотным покрывалом тумана. Времени оставалось мало.
— Сейчас, уже близко… — Дайске пробирался вглубь зарослей. — Вот, смотрите…
Он отодрал от земли заросли плюща, обнажая каменную кладку. Она просела и кое-где была присыпана землей. Щели заполнил тот самый мох.
Наверное поэтому я не сразу разглядел полустертый круглый барельеф.
— Это язык Мертвой Алхимии. — Дайске стряхнул комья земли с витиеватых символов. — Я не знаю, что здесь написано, но несколько лет назад эту формулу активировали. Думаю, здесь есть еще один вход — через который прошли люди вашего отца.
Я внимательнее всмотрелся в пересечение линий, точек и штрихов. Неожиданно они начали складываться в слова. В слова, которые я мог прочитать. С трудом, но мог.
— «Реки Смерти… подвластны лишь тем, кто… мертв…» — Некоторые символы стерлись и были неразличимы в рассветом сумраке. Последний знак походил на тот, которым обозначалось слово «любовь». Реки смерти подвластны лишь тем, кто любит? Нет, вряд ли.
Дайске удивленно выдохнул и уставился на меня?
— Вы знаете язык Мертвой Алхимии?
Я знал лишь некоторые из символов, выбитых на барельефе. Мой учитель литературы и стихосложения утверждал, что это забытый и практически утерянный язык поэтов прошлого. Он был помешан на нем, заставляя меня заучивать непонятные фразы.
Я всегда считал это глупостью и причудой старика. И очень обижался на мать, когда она злилась и наказывала меня за недостаточное усердие.
Теперь же получается, что меня учили языку Мертвой Алхимии? Тайно от меня самого?
Но ведь я видел сохранившиеся поэтические сборники. Даже переводил их по настоянию учителя. Все это пока что никак не укладывалось в голове. Да и книги эти были доступны дворянам и богатым аристократам (в этом мире аристократы — все титулованные особы; дворяне — те аристократы, которые живут при королевском дворе).
Я неопределенно пожал плечами на любопытный взгляд Дайске и спросил:
— Внизу что-то важное?
— Я думаю, что это — вход в монастырь. Точнее, в подземелья, где они проводили свои обряды.
Я присел на корточки, пытаясь запомнить все, что было выбито на плите:
— Откуда ты об этом столько знаешь?
— Вы все время забываете, что меня собирались казнить. И совсем не за безобидные шалости. — Дайске довольно ухмыльнулся, словно был невероятно горд этим.
Я выгнул брови:
— За то, что ты осквернял могилы на кладбище. Выкапывал трупы и воровал их части.
— Главный королевский алхимик донес на меня. За то, что я не захотел отдать ему дневник одного алхимика из Далеких Королевств.
— Тебя ведь поймали прямо на месте преступления.