Следущий этап – Франция двухтысячных, по туристической визе, все сначала, опять разнорабочими – по вызову. И здесь – ощущение “рая” на земле. С благодарностью вспоминает бесплатный вызов доктора на дом. А также бесплатное образование девочки в школе (в условиях бесправности семьи без бумаг); директор школы идет навстречу и оформляет девчушку на класс выше, чтобы наверстать пропущенный год. Водитель автобуса выскакивает вслед из машины, чтобы нагляднее объяснить ей дорогу. На марокканских рынках в конце дня, вдохновляемая великодушными торговцами, бесплатно набирает овощей и половинок арбузов – ощутимое подспорье семье, чей доход полностью уходит на оплату жилья и отопления. Все дорого, но морально греют парижане. Неважно, что пришлось походя выучить болгарский раньше французского, подвизаясь домработницей у богатых болгар. Веяние местной культуры и дыхание истории ощущается на каждой улице и всяком перекрестке, и это невольно повышает настроение.
У костра мы походя обсуждаем, что Францию теперь поглотила чуждая и враждебная сила. Шариатско-арабская теперь страна: французы нынче сами охотнее перебираются в канадский Квебек. Но как же Анна благодарна людям и Богу за прошлое!
Теперь окончательный этап – Канада, официальная иммиграция, гражданство, дети отучились в армянских школах, с русскими репетиторами и воспитанием. Она теперь одинока, но смотрит с милой улыбкой и доверием в будущее. Взялась за рыбалку, грибную охоту, походы с сыном на природу. Дважды заслуженная бабушка. Славный ее сынок – обходителен и трудолюбив. Благослови, Господь, прекрасную семью. Но они и так благословлены – доверием Богу и умением быть благодарными за всякий день.
Глава 10: ВЕРОЛОМСТВО
1
В пору ухаживания, рыжебородого иноземного жениха ирландского происхождения из далекой Америки радушно водили по Петербургу, с гордостью показывая достопримечательности. Покрывались пешком многие живописные мили Северной Венеции.
Внезапно у рыженького коротышки проявлаются смазанная речь и хромота, усиливающиеся с каждой минутой. Постепенно речь выливается в неопозноваемые звуки, у мистера судорогой сводит ногу, схожую теперь с оторванной ножкой кузнечика, которая «косит» сама по себе. Это проявил себя приступ гипокликемии – в результате физической нагрузки снизился сахар у застарелого диабетика первого типа. Напрягая силы, американец покупает в ларьке кока-колу, жадно и споро выхлебывает – и восстанавливает жизненные функции. Кипящий сахаром напиток, мгновенно всосавшись, позволяет купировать приступ.
История повторяется в Америке. Уже в супружеской опочивальне на отдельном столике хранится шприц с глюкагоном, на случай приступа. Ночью молодица просыпается от конвульсий молодожена – финальная стадия гипокликемии, супруг уже без сознания. Другая бы обрадовалась, потирая руки: характер у ирландца поганый, терпеть его сложно, а тут наследство само в руки плывет. Но такие рассуждения не в характере русских. Хватается шприц – укол, и вот через несколько невероятно долгих минут прекращаются судороги, возвращается сознание. А ведь бес уже цепко держал отлетавшую душу!
Злокозник агрессивно действует через неблагодарного человека: первая реакция пришедшего в себя самодура – наорать и избить жену... Надо ли подсказывать, что семейная жизнь не заладилась.
У русской жены насильно изымаются документы – и измывательства проявляются с новой силой. Недаром нечестивец не мог подобрать себе супружескую партию в собственной стране. Вступаются члены церкви, задействуется полиция. Убежище для женщин, жертв домашнего насилия, судебные процессы...
Не ходите, девки, замуж за иностранных говорунов. Ищите счастья на родной сторонушке.
2
После очередного неуместного выкрутаса дерзкой и нерадивой медицинской сестры, иммигрантки из Франции, старшая сестра госпиталя предлагает мне избавиться от нее, написав совместную жалобу. Я нецеремонно отказываюсь, несмотря на личные трения с означенной работницей: в моем подсознании все еще гнездится советский концепт обязательности «перевоспитания» на рабочем месте.