И вот наша матушка замечает за собой постепенно нарастающее нарушение походки с потерей равновесия. Семейный врач американского разлива заказывает МРТ всего спинного мозга, на котором не выявлено признаков болезни – докторица беспомощно разводит руками.
Озадаченная больная связывается со знакомым врачом из Канады – та ахает в испуге: «Срочно МРТ головного мозга»! Американский коллега-семейник идет на поводу настаивающей монахини (очень уж врачи в США судебных тяжб опасаются) – послушно заказывается испрошенное исследование. И пожалуйте – опухоль эпифиза! И кто знает, доброкачественная или нет.
Опухоль шишковидной железы – редкий случай: как разыскать отважного и опытного нейрохирурга, готового бестрепетно взяться за труднодоступное образование? После долгих совместных молитв находится наконец нужный специалист в далеком Сан-Франциско.
Но практикует он в частной больнице. Где же взять неподъемную сумму на операцию с реабилитацией? А в больнице всего три места в год на благотворительные операции. Два пациента в этом году уже прооперированы – за 3-е место разворачивается бурная дискуссия на собрании руководителей. Решительно поднимается с места нейрохирург: «Вспомните, что наша больница исторически основана монахинями... Так неужели откажем сестре?».
И вот напряженно молятся сестрички об исходе хирургического вмешательства. Игумения Елизавета прибыла в город, поухаживать за болящей.
К переведенной на реадаптацию после блестящей операции матушке приглашается из ближайшей православной церкви священник. И – о, чудо! – наречен он Муньос, однофамилец мученика Иосифа! Усиленными искренними молитвами и причащением Святых Таинств поддерживает он слабенькую больную, не способную головы от подушки подъять. Медсестры в отделении реадаптации предупредительны и учтивы. Тем временем в канадском Монреале усиленно поминают страдалицу сестры Петропавловского прихода.
На восстановление потребуются месяцы и крепкая воля монахини. Не устает она благодарить Господа за промыслительную помощь в испытании, сердечно благодарна и всем неравнодушным людям, проявившим любовь.
3
Мама подруги впечатлена кончиной близкого друга семьи, истерзанного раком легких. Заядлого курильщика. Она и сама измучилась в напрасных попытках отвязаться от въевшейся в плоть и кровь привычки курения, испробовала все медицинские и нетрадиционные способы. Уж и проседь серебрит голову, и от внуков невесть куда спрятаться с сигаретой...
С последней надеждой прибывает на остров Эгина в Греции. В порыве отчаяния преклоняет колени перед ракой св. Прп. Нектария Эгинского и, доверчиво прижавшись лицом, как к любящему отцу, просит от всего сердца помощи. И внезапно вздрагивает от отчетливого стука посоха – святитель откликается, что услышал крик души!
На третий день у женщины крепко заболевает горло. Молитвенница поясняет, что через болезнь исцелялась она от окаянной напасти. И действительно, с тех пор – ни малейших позывов закурить, даже очутившись в компании курильщиков! Не напрасно удалось ей попасть на заветный остров.
4
Имела честь лечить эту удивительную женщину закатных лет. Она уже все приготовила для облегчения родственникам приготовления будущего погребения: все продумано до мелочей, начиная от выкупленного кладбищенского участка возле много лет назад упокоившегося супруга, вплоть до подобающего случаю платья и привезенного со Святой Земли покрывала с христианскими символами. Без суеты и страха, как это и бывает у вдумчивых, нетрепетных русских женщин преклонного возраста. Розданы подписанные на помин души книги, стародавние элегантные шляпки, фасонные платья, милые сердцу безделушки. Давно уже читается только духовная литература, ежедневно поминаются на Евангелии родные, регулярно принимаются Святые Таинства. Есть на что опереться в прожитой жизни: два сына священника, один избравший монашеский путь, другой служащий настоятелем Сан-Франциского храма при св. Иоанне Шанхайском. Внуки и шестеро правнуков, строго держащиеся русского Православия.
Девочкою лет четырнадцати эта женщина пережила немецкую оккупацию, внезапно заставшую ее и тетю (случившуюся быть ровесницей) у родственников в деревне Мысхаку. Одинокая селянка, уже проводившая на фронт мужа, заботилась помимо девочек, также о трех сынках-сорванцах.
И вот село отдано на трехдневное разграбление румынской воинской части. Юницы днями напролет сидят взаперти да носа на свет не кажут: охамевшие солдаты рыщут в поисках девственниц. Ночами, вдвоем забившись под единственную в хате кровать, боятся хоть звуком обнаружить свое присутствие. Мальчишки между тем традиционно почивают на матрасе на полу спальни.