На корме судна заревели реактивные ускорители, с треском выдираясь из креплений и вжимая людей в палубу настоящими перегрузками. Кораблик под действием руля и магии буквально застонавшего от натуги Святослава круто взмыл вверх, стараясь избежать сектора поражения бортовых орудий или хотя бы минимизировать свое нахождение в опасной зоне. Да, те благодаря отличным лафетам могли задираться очень высоко, но все же не совсем вертикально… И правильно нацелить пушки по подобной мишени было сложным занятием даже для профессиональных канониров, не говоря уж о первых попавшихся китайских пехотинцах.
Третий залп, пусть и прозвучал в разнобой, но на фоне двух предыдущих оказался таким метким, что Олег даже заподозрил, будто все предыдущие мельтешения и бестолковая суета являлись лишь блефом, призванным усыпить бдительность «Котенка». Резво подпрыгнувшая вверх «Тигрица» сумела добраться до той высоты, когда бортовые пушки будут представлять опасность самодельному кораблику. И пусть её залп оказался не слишком стройным, но его следовало признать достаточно метким! Целых пять выстрелов устремились не куда-нибудь, а точно в деревянное дно судна. Не все из находящихся на борту одаренных успели среагировать, не каждый разместил свое волшебство именно там, где надо, однако оказавшиеся в нужное время в нужном месте чары все-таки сделали свое дело. Первый из снарядов пробился через парочку возникших на его пути барьеров, замедлился и в тоге взорвался в воздухе метров за двести до своей цели, практически одновременно с тем, как дернулась винтовка в руках Стефана. Второй почти там же сначала долбанули молний, впрочем без видимых последствий, а потом перехватили таранным ударом нечто вроде крупной механической птицы, запущенной кем-то из американских техномагов. Еще парочка увязла в развернутой Олегом вязкой водяной сети, вернее увяз то один, но когда он детонировал пролетавший рядом второй решил самоуничтожиться за компанию. Последний оказался бронебойным и прошел навылет через все помехи, корабельную обшивку и палубы, вырвавшись на свободу под углом в сорок пять градусов относительно недалеко от ног Олега и разбрасывая в разные стороны сразу десяток человек. Напоследок он порвал парус, но это уже особого значения не имело, ведь до угнанного крейсера оказалось рукой подать. Треть пострадавших застряла в оснастке, треть шмякнулась на своих товарищей по оружию, треть закувыркалась в воздухе, оказавшись за бортом. Но крови пролилось относительно немного, сама зачарованная металлическая болванка лишь оторвала пару ног, а сопровождавшие её ударная волна и осколки не сумели причинить бойцам существенного ущерба. Даже если высококачественные защитные амулеты и не могли полностью купировать угрозу, то во много раз ослабленные удары оставляли после себя лишь ушибы, переломы да ссадины… Было бы у целителя минут пять-десять, и он бы все поправил, но сейчас подранкам предстояло либо остаться на борту, либо идти в схватку невзирая на травмы.
Верхняя палуба «Тигрицы» была в очень даже больших количествах насыщена людьми в немаркой темно-серой униформе, единственным ярким пятном на которой являлось стилизованное изображение желтого дракона. И они были готовы к тому, чтобы вступить в бой. Противоабордажные орудия уже извергали из себя кажущиеся бесконечными очереди пуль, стремясь поскорее вгрызться в прикрывающие «Котенка» барьеры и сам корабль, однако меткости китайским солдатам заметно недоставало. Нет, кто-то из них попадал… Но скорее случайно, чем специально. Прицелу противника очень мешал также и тот факт, что те из бойцов отряда Олега, которые не участвовали в поддержании щитов, с азартом вступили в перестрелку, используя свое автоматическое оружие и боевые артефакты. В большинстве своем те ранее принадлежали англичанам, а потому по эрзац-крейсеру хлестнул настоящий ливень водяных стрел, копий и клинков, облака кислоты и пара и несколько волн кипятка, несколько разбавленные примесью из чар других школ. Впрочем, врезался ли в китайского дезертира комок прожорливой тьмы, луч испепеляющего света или десяток крохотных капелек, оставляющих после себя в теле россыпь аккуратных сквозных дырочек, исход был практически одинаков. Очень немногие противники имели хоть какие-то защитные амулеты, а потому их деформировавшиеся молчаливые тела валилась на палубу вместе с теми «везунчиками», которым посчастливилось немного больше, несмотря на раны оставив достаточно сил для того, чтобы кричать от боли. Да, потерь пулеметчики, не просто стоящие на палубе, а находящиеся в бронированных и снабженных отдельными барьерами укрытиях, практически не понесли. Однако когда от десятков людей, стоящих от тебя буквально в паре метров, которых давно знал, и с которыми говорил пять минут назад или хотя бы на прошлой неделе вдруг за одну секунду остается лишь кровавое месиво, а в лицо тебе летят точно такие же заклинание, как и те, которые оборвали их жизни, то сохранить холоднокровие сложно и целиться трудно. Особенно если оружие сложное, и держишь в руках ты его первый раз в жизни.