— Сам уже, — ответил он. — На заднем дворе.
— А Маша как?
— Сам видишь, как, — пожал Немченко плечами. — Плачет все.
— А-а….
Немченко помотал головой и пошел в прихожую.
— Ты молодец сегодня, — заметил он, одевая ботинки. — Не опоздал, во время.
— Я теперь всегда во время буду, Вадим Дмитриевич, — горячо ответил Сашок, все еще в растерянности оглядывая гостиную. — И вообще, вы уж извините меня, если я чего не так делал. Честное слово, не со зла.
— Посмотрим, — неопределенно ответил Немченко, потопав ботинками. — Ладно, пошли.
Всю дорогу до офиса они молчали.
Сашок сосредоточенно вел машину, а Вадим изредка посматривал на его крепкий лысый затылок, листая «Московский комсомолец», купленный по пути у метро. Впрочем, и Сашок на него косился, бросая украдкой осторожные быстрые взгляды в зеркало заднего вида.
Уже у самого офиса Немченко не выдержал и взял Сашка за плечо. Тот дернулся, как от удара током.
— Расслабься, — сказал Вадим. — Пошутил я. Не убивал я никого. Так, пострелял только.
— Постреляли? — недоуменные глаза Сашка появились в зеркале. — В доме своем? Просто так?
— Да, — пожал Вадим плечами.
Сашок замолчал.
Они подъехали к шлагбауму и молодой охранник решительно направился к машине. Оглядев пропуск, махнул рукой кому-то в будке:
— Поднимай!
— Извините, — сказал он Сашку, возвращая пропуск. — Я первый день на работе.
— Да ладно.
Они проехали между рядами машин и, развернувшись, припарковались на постоянном месте.
— Ты, чего, Сань, а? — поинтересовался Немченко. — Чего замолк-то?
Сашок решительно заглушил машину.
— Знаете, Вадим Дмитриевич, — сказал он, поворачиваясь. — Я думал, что уже заслужил ваше доверие. А вы считаете, что нет, да?
— Да я тебе правду говорю! — почти возмутился Вадим.
— Правду, — кивнул Сашок. — А что же, если вы никого не хоронили, у вас в гостиной так землей пахло? Ну, дымом, — понятно. Стреляли много. Но землей-то, Вадим Дмитриевич? Гнилой осенней землей. Так от всех ребят вчера пахло, когда они тех двоих, да Толяна закапывали. Ну, что я запаха земли не узнаю, что ли?
Вадим открыл рот.
У него внутри вдруг что-то оборвалось.
Он медленно облизал пересохшие губы.
— Знаешь, что? — сказал, наконец, после паузы Немченко. — Я тебе, Сань, теперь верю, как самому себе. Каюсь, закопал парня. Но все случившееся только между нами.
Голос позвонил через два часа.
Вадим только заканчивал утренний кофе с ореховым печеньем, когда в очередной раз пробудился его мобильный телефон. Номер на экране не определился.
Немченко секунду размышлял — отвечать, нет — потом решительно поднял трубку.
— Будь здоров, Вадим, — поздоровался Голос, как ни в чем, ни бывало.
Немченко едва не подавился печеньем.
Несколько мгновений пытался откашляться.
— И тебе, — сказал он, отдышавшись. — Как там твое одиночество?
— Не надо так со мной, — после паузы произнес Голос.
— А как надо? — осведомился Немченко. — Ты что-то попутал, парень. Себе приказы я отдаю самостоятельно. Ищи себе другую шестерку, понял?
Голос помолчал.
— Ты, наверное, решил, что я тебя гипнотизирую или что-то в этом роде, да? — каждое его слово было пропитано искренним сожалением.
— Конечно, — согласился Немченко. — Ты просто залез ко мне в башку, вот и все.
— И ты усомнился во мне, как в силе.
— Ну, почему же. Мертвый паренек мне понравился, не скрою. Производит впечатление. Я, по крайней мере, так не могу. Но вот остальное…
— Так ты расстроился, что труп исчез? — внезапно понял Голос. — Я его убрал, чтобы у тебя, дурака, проблем не было.
— Слышь, полегче бы ты, а?… — немедленно оскорбился Немченко.
— Ну, ладно. Беру свои слова обратно, — примирительно сказал Голос. — Отправь своих ребят к вчерашнему ангару, если думаешь, что все ночью тебе привиделось. Я, друг мой, умею не только мертвых поднимать.
Будничное спокойствие его слов произвело впечатление.
Вадим в сомнении покосился на внутренний телефон.
— Что ты хочешь? — спросил он.
— Мне нужен парень, о котором я тебя просил. Да, Максим Дронов. Чем быстрее, тем лучше. И все. Для начала.
— Для какого начала?
— Для начала нашей долгой дружбы. Я практически всесилен, Вадим. Но мне нужны верные и надежные друзья. И тебе они нужны, кстати, тоже.
— А если я скажу — нет?
— А тебе обязательно это говорить?