— А побочные эффекты?
— Ну, если сделать антидот и продавать дозировано…
— Антидот, — фыркнул Петровский. — Это ведь много хуже «Сигмы», Игорь, дорогой. С «Сигмы» хоть слезть можно. С трудом, но, говорят, что можно. А с Е-40 как? Это уже, извините, на всю жизнь…
— Тарас Васильевич! Для экстримальщика Е-40 — лучший выбор. Они и так жить спокойно не могут. Хорошо, давайте протестируем. Пара моих друзей-приятелей хоть сейчас готовы на стенд. Что скажите?
— Ты рассказал им? — вопросительно приподнял бровь Петровский.
— Только общая информация. Минусы и плюсы. Напирая, в основном, на минусы. И знаете, что мне сказал один из них?
Тарас сделал глоток кофе.
— Что жизнь без этой штуки для него не жизнь…, — произнес он.
Нелетов пожал плечами.
— Прямо цитирование началось…, — сказал он. — Практически так и сказал…
Тарас задумчиво поиграл пальцами по столу.
Е-40, подумал он. Мне бы проблемы твоих экстримальщиков, Игорек. С радостью бы махнулся.
— Что же, Е-40…, — вслух произнес Петровский. — Н-да… Чревато, конечно, но попробовать стоит. Что ж, делай. Проверяй, тестируй, запускай в производство…. Или в чем-то есть проблемы?
Нелетов помялся.
— Вопрос в том, что Вепрь отказывается, — сказал он. — Его можно понять — половина всех позиций проходит через его руки. Он считает, что скоро у него не останется сил. Он уже чувствует это.
— Опять Вепрь…, — нахмурился Тарас. — Уф-ф-ф… Сил у него не останется. Да на нем пахать надо! Вчера он мне признался, что был свидетелем Великой Отечественной… Каково, а? А чувствует он, что ему опять пора на Канары. Ты же знаешь Вепря, Игорь… Конечно, он уникален и незаменим. А незаменим ли, Игорь? Что-то он уже надоел со своими выкрутасами. Мы с Антоном это на днях вроде бы обсуждали…
— Пока незаменим, — вздохнул Нелетов. — Я и Антон, мы ищем варианты. Но сейчас мы никак не можем обойтись без него.
— А он, конечно же, это понимает…
— Естественно. Это понимают все. Даже Лизочка.
Недалекость секретарши шефа была в офисе притчей во языцех.
— Очень плохо, — произнес Петровский вслух. — Очень плохо, что Вепрь взял нас за горло. Он не самый плохой человек и однозначно прекрасный специалист. Без малейшего сомнения, уникальный в своем роде. Может, хотя бы ты порекомендуешь ему немного убавить аппетиты? Откровенно говоря, мне совсем не хочется что-либо менять.
— Хорошо, Тарас Васильевич. Я с ним поговорю, — кивнул Нелетов и что-то быстро черканул в блокноте. Он, как и Тополев, старался постоянно конспектировать задачи. — Что-нибудь еще?
— Да… — закончить Петровский не успел.
Разноголосыми трелями запел его мобильник.
Несколько мгновений Петровский смотрел то на поющий телефон, то на Нелетова.
— Ты уж, извини, меня, Игорь, — наконец, виновато произнес он. — Совсем времени нет. Давай, может, мы с тобой в другой раз пообщаемся?
Он дождался, пока Нелетов закроет за собой дверь, и отложил трубку в сторону.
Телефон звонил.
Петровский посмотрел на часы. Звонил не Антон.
Но почему-то Тарас был уверен, что звонит кто-то не менее важный и нужный сегодня. Может быть, с этим звонком и рождалось так необходимое Петровскому знамение?
Он поднял телефон.
— Да? — спросил Петровский.
Незнакомый неприятный холодный голос произнес:
— Здравствуйте, Тарас Васильевич.
Тарасу инстинктивно захотелось отстраниться от трубки, настольно неприкрытая неприязнь сквозила в словах.
— С кем имею честь? — осведомился он.
На другом конце раздался сдавленный смешок.
— Не узнаете? Странно. Я же ваш воспитанник.
Петровский поморщился, вспоминая. Что-то много старых друзей и знакомых появилось у меня за последние дни, подумал он мельком.
— Это Максим Дронов говорит, — подсказали ему на другом конце.
У Тарас подпрыгнуло сердце.
— Боже, Макс! — радостно воскликнул он. — Ты? Я совсем тебя не узнал. Богатым будешь. Где ты? Как ты? Мы уже все с ног сбились.
— Жив-здоров, как вы и предсказывали, — ответил Максим. — В полный рост осваиваю нового себя.
— Постой-ка, — встревожено спросил Петровский. — Ты охрип что ли?
— Ну, это вряд ли. Теперь же, благодаря вам, ко мне ни одна зараза не пристает.
— Странно как-то ты говоришь. Почему так со мной разговариваешь? Считаешь меня в чем-то виноватым?
— Виноватым? — после паузы переспросил Максим. — Если бы так считал, то говорил с вами в другом месте и совсем-совсем по другому. Уж поверьте. Почти научился. Ну, ладно. У меня к вам один вопрос, Тарас Васильевич.