— Тарас Васильевич, — доложил Миша Токарев, начальник отдела, — район полностью под контролем.
— Что наблюдается?
— Пока деловой фон. В помещении офиса двадцать восемь человек.
— Ага, — сказал Петровский. — Значит, наш мальчик еще не появлялся. Боевиков определить сможете?
— Сейчас работаем.
— Постоянно на связи, — напомнил Тарас и отключил рацию.
Большая машина, убаюкивая, мягко скользила по дороге.
— Что-то погодники молчат, — с тревогой посмотрел Петровский на Тополева.
— Они же всегда задерживаются, Тарас Васильевич, — махнул рукой Антон. — Что сегодня готовят?
— Дождь.
— Эх, снегу бы по пояс навалить, — мечтательно произнес Тополев. — Но тогда, наверное, всех синоптиков сразу расстреляют.
Тарас фыркнул, доставая трубку.
— Проверяли уже. В начале сентября снега за всю историю ни разу не было.
— Всегда можно создать прецедент, — пожал Антон плечами.
— Их сегодня и так будет много.
Тополев нервно потер руки.
— Вы о Тензоре? Думаете, это все-таки он?
— Почти уверен, Антон, — ответил Петровский.
— Думаете, появится?
— Наверняка.
Они замолчали.
Машина еле тащилась, ежеминутно упираясь в светофоры. Утро, час-пик, пробки, Москва. Никакие кольца не спасут этот город, подумал Петровский. Только ограничения. Как на западе, например, в дневное время в машине должно ехать не менее трех человек.
— Совсем стало невозможно ездить, — отвечая его мыслям, заметил Тополев.
Петровский посмотрел на Антона и достал заветную фляжку. Быстрыми движениями отвинтил крышку.
— На, — протянул он ее Тополеву. — Глотни немного.
— Да я в порядке.
— Глотни.
Вновь ожила рация.
— Тарас Васильевич, — это был голос Егора Дремова, начальника оцепления. — С первого кордона доложили — три машины движутся к объекту. Джипы, стекла тонированные, количество людей посчитать не можем. Но, просевшие, явно не пустые. Что делаем?
— Обожди, — сказал Петровский и переключил рацию. — Миша, отзовись.
— Мы в курсе, — отозвался Токарев. — Сканируем.
Тарас ждал. А Тополев уставился на монитор, подключенный к спутниковому каналу. Изображение было плохим, занесенным помехами словно поземкой, но три темные машины выделялись отчетливо.
— Ну, что?
— Одиннадцать человек, — после паузы ответил Токарев. — Трое в головной машине. Судя по фону, девять — боевики и водитель в головной. Интересен последний. Ярко выраженный лидер, порядка сорока трех лет, аура напряженная.
— По базе проверьте, — сказал Петровский.
— Обижаете, Тарас Васильевич. Уже проверяем.
— Сразу информируй, — и Петровский переключился на оцепление.
Дремов ждал на линии, что-то тихонечко напевая себе под нос.
— Егор, — распорядился Тарас. — Пропустите машины.
— Понял.
Петровский выключил рацию и поднял взгляд на экран.
Тополев задумчиво смотрел, как три неопознанных машины стремительно приближаются к цеху.
— Совсем не жалеют подвеску люди, — заметил Антон. — Думаете, не по душу Дронова они едут?
— Меня они мало интересуют, — ответил Петровский. — Меня сейчас занимает только Максим.
Вадим Немченко
Семен Борзов оказался крупным высоким парнем с бритым затылком и тяжелым взором. Одет он был не в костюм, вернее, в костюм неделовой. Словно проспавший в летаргии все десять лет перестройки и беспредела, он щеголял в спортивном комплекте от «Адидас». Массивная золотая цепь на шее, позвякивающая поверх куртки, дополняла тягостное впечатление сильно затянувшейся умственной болезни.
— С приездом, Вадим Дмитриевич, — радушно произнес Семен. — Пошли-ка сразу ко мне.
Немченко смерил его взглядом и внезапно ощутил злость. Талантливый парень, спортсмен и умница, каким он представлял себе уже Дронова, был стерт с лица земли этим вот недалеким гопником из каменного века. Как часто и несправедливо побеждает грязь и серость, с горечью подумал Вадим.
Вслед за хозяином он прошел в кабинет. Двое ребят Немченко, игравших роли телохранителей, остались в приемной.
— А мы уже перешли на ты? — нахмурился Вадим, присаживаясь в кресло.
Семен осекся.
— Ну, между коллегами…, — развел он руками.
— Ну, какие мы с тобой коллеги, дружок? — спросил Немченко холодно. — Ты и я — это как небо и земля, понимаешь? И не в десны с тобой целоваться я приехал. Мне нужен Максим Дронов.