Нэнси всю жизнь гордилась своей справедливостью. Она всегда болела за слабых игроков и, несмотря на то, что была не слишком религиозна, любила историю о Давиде и Голиафе. Она верила, что каждый заслуживает доверия, так почему же она решила думать о Селии худшее? Что в истории Селии так впечатлило доктора Вернона, чтобы он отметил ее храбрость?
Нэнси посмотрела на Селию. Несколько минут назад та задремала, положив голову на мягкий подлокотник дивана и поджав колени. Даже во сне ее лицо казалось напряженным и обеспокоенным. Нэнси знала о некоторых трудностях, которые пришлось пережить Селии, но о чем она не знает? Сердце Нэнси пронзила острая тоска. Она не одобряла того, что Селия ввела в заблуждение ее племянника, и хотела уберечь Сайласа, чтобы ему не пришлось всю оставшуюся жизнь тащить багаж Селии, но это не значит, что у нее нет сердца. Как ей остаться верной Сайласу и уберечь его от страданий и остаться доброй и великодушной по отношению к этой одинокой девочке?
Нэнси не помнила, когда еще ее разрывали такие противоречивые чувства.
Она выключила телевизор и осторожно потрясла Селию за руку, чтобы разбудить.
Селия вздрогнула и отпрянула, на ее лице отразилась паника.
— Нет. Пожалуйста, не надо.
— Селия, это я. Давай, дорогая. Если ты останешься тут, у тебя ужасно затечет шея. — Нэнси взяла Селию за руку и мягко потянула ее на ноги. — Идем-ка, уложим тебя в кровать.
Селия встретилась взглядом с Нэнси и узнала ее, паника пропала.
— Простите. Из меня вышла не очень-то хорошая компания, да?
— Нормальная из тебя компания. Как ты себя чувствуешь?
Она взяла Селию под руку и проводила ее до двери в спальню.
— Я слишком устала. — Нэнси сжала руку Селии и толкнула дверь. Прежде чем войти, Селия повернулась к ней. — Спасибо вам за все.
У Нэнси перехватило горло, так что она не могла говорить, поэтому кивнула и отвернулась. Она никогда не была плаксой, но по пути к своей комнате не могла сдержать слез.
* * *
Июль выдался одним из самых жарких за всю историю, и весь северо-запад страдал от засухи. Три дня в неделю по утрам иссохшая почва впитывала воду, которую Селия и Нэнси направляли в оросительные каналы, тянувшиеся вдоль овощных грядок. Иногда Селия поливала, пока солнце только всходило над горизонтом, чтобы дневная жара не испарила воду, прежде чем та впитается в почву вокруг корней.
Селия взяла в сарае ящик и отнесла его к середине ряда длинных и тонких китайских баклажанов. Когда ящик заполнился наполовину, она поставила его в кузов пикапа Нэнси, принесла из сарая следующий и направилась к грядке с «Черными красавцами». Было нерационально наполнять ящики только наполовину, но доктор Вернон особо отметил, что она должна меньше поднимать тяжести и не напрягаться. Она старалась следовать его советам.
Через несколько часов она отвезет утренний урожай на фермерский рынок в Редмонде, где проведет день, продавая овощи, которые с таким трудом вырастила.
Нэнси вышла на крыльцо, когда Селия несла ящик с темно-фиолетовыми баклажанами в пикап. Она заметила наполовину заполненные ящики, но если и подумала, почему это Селия зря тратит столько полезного объема, то ничего не сказала.
— Я готовлю болтунью. Будешь?
— Нет, спасибо. Я уже съела тарелку овсянки.
Селия отнесла две маленькие корзины к грядкам с томатами и опустилась на колени перед кустами, раздвигая листья, чтобы отыскать спелые томаты. Она открутила их от стеблей, как учила ее Нэнси, и аккуратно положила в корзину, чтобы не помялись. Потом поднесла один к носу и глубоко вдохнула. Ей нравился кисло-сладкий аромат. Селия окинула взглядом здоровые зеленые растения. Она никогда не делала ничего, что требовало бы столько труда, терпения и внимания, и с каждым собранным кабачком, баклажаном или помидором испытывала гордость. Почти каждый вечер на этой неделе они ели что-нибудь, что она вырастила. Никогда еще она не чувствовала себя такой самостоятельной, добившейся успеха, созидающей.
Селия подтянула вторую корзину поближе и положила на дно полосатый красно-зеленый помидор. Наклонившись к следующему кусту, она почувствовала, как в животе словно затрепетали крылышки колибри. Ощущение было мимолетным, и Селия подумала, что ей показалось. Но снова почувствовала едва ощутимое порхание.
Она села на землю и ласково положила ладонь на то место, где почувствовала движение. Дальше по улице залаяла собака, по земле полз колорадский жук, но Селия замерла и сосредоточилась на животе, надеясь вновь уловить ощущение.