Часть I. Тринадцать. Глава 1. Пленники
Короткий скрип старой двери нарушил тишину небольшого душного зала, без окон и света, полумрак которого поддерживался парой настенных, уже догорающих, свечей. Духота сопровождалась острыми и резкими запахами множества трав, мирно сохнущих тонкими венчиками, подвешенными между одеждой на весьма потрёпанных временем верёвках. Волокнистые змеи тянулись и переплетались в паре метров от пола, загромождённые выцветшими вещами и полотнами. Пыльное облако окутало верёвки и растянулось под потолком, давая понять, об абсолютном отсутствии влаги. И единственное, откуда изредка тянулся влажный и прохладный ветерок — это небольшая щель под дверью, что сейчас была открыта нараспашку, давая спящим людям на полу сигнал к пробуждению. Настоящая путаница из рук и ног, тел, лежащих друг на друге. Изобилие женщин всех мастей и размеров, плотно закрывающих собой пол. Липкие, потные тела за ночь всегда покрывались немалым слоем песочной пыли, что превращалась в грязные разводы.
По комнате разнеслось лёгкое позвякивание золотых украшений. Вошла женщина в белом платье, со смущающим глубоким декольте. Она презрительно оглядела спящих, затем толкнула босой ногой парочку тел и, схватив ближайшую тряпку с верёвки, швырнула её в полную темнокожую девушку у стены.
— Поднимаемся! Встаём! Хватит видеть сказочную жизнь, возвращаемся в настоящую! — она кричала, бранилась и подталкивала ногой каждую девушку, пока та не вскакивала на ноги, словно укушенная и не начинала спешно хватать вещи с верёвок.
В комнате уже было тесно и шумно, словно в ярмарочный день на главной площади. Девушки и женщины одевались, расчёсывали волосы, отнимая друг у друга единственный гребень, бежали умыться к широкому тазу с водой, которой уже почти не осталось. Получившая тряпкой девушка старательно вымочила её в том же тазу и, размахивая над головой, уже разогнала большую часть пыльного облака. Она толкалась и бранилась не меньше женщины в белом платье, пока не споткнулась обо что-то и не выдрала клок волос у рядом стоящей при падении. Глухой стук упавшего тела и тут же яростная брань, пуще прежней, затем комната заполнилась тишиной.
— Что там ещё? — звон украшений заставил всех расступиться, давая дорогу их обладательнице.
В центре образовавшегося круга из любопытных глаз на полу продолжала лежать девушка. Скорее всего, женщины вокруг привычно обходили её, как обходят ленивых или заспавшихся: не обращая внимания, не смотря под ноги, только рефлекторно стараясь не наступать, погрузившись в свои дела. Подошедшая непременно бы уже пнула ту ногой, но её заставила остановиться нежданно странная одежда девушки. На ней была ярко-красная кофта, возможно из шерсти, из-под которой выглядывала серая сорочка со странными белыми рисунками. Неизвестной ткани штаны, плотно облегающие ноги, пестря синими тонами, уже разорванные на коленях. Массивная обувь из чёрного материала на плотной подошве и малые украшения странных цветов на руке.
Ещё несколько секунд собравшиеся не могли оторвать взгляд, пока не пришла в себя урядчица и не позвала стражу. Она опустилась на корточки и аккуратно перевернула голову девушки на другую сторону. Стало видно как по щеке из носа и рта ползут ещё не застывшие тонкие струйки крови. В толпе женщин послышался шёпот. Никто не видел прежде ни её, ни такой одежды и рабыни с жадностью осматривали новую тему для обсуждений и сплетен.
Подоспевшая стража грубо подняла незнакомку и поспешила покинуть комнату в сопровождении уряжательницы в белом, после того, как она отдала несколько тихих приказов одной из толпы.
***
Резкий кашель пронзил тишину. В полумраке дёрнулся стражник, ворча что-то под нос и ёрзая на жёсткой табуретке. Он всем видом старательно показывал, насколько же ему не хотелось здесь находиться, ёжившись не то от холода, не то от шарящих под ногами крыс он попытался устроиться комфортнее и продолжил дремать. Помещение вновь погрузилось в посторонние шумы.
Ютившаяся возле стражника крыса понюхала влажным носом воздух вокруг и резко юркнула между железных прутьев, возле которых он сидел. Её внимание могла привлечь лишь еда. Она уже давно не находила ничего кроме хлебных крошек, но всё ещё привычно бегала здесь, помня как часто раньше стражники приносили с собой на смену разную еду, чей запах дразнил всех в этих камерах. И чьи жирные остатки порой в больших количествах падали на пол, а затем их пинали в угол, в попытке спрятать от внезапно нагрянувшего командира. Крыса подбежала к очередному гниющему здесь, этот то человек и пах совершенно не так как другие, именно от него так маняще разило едой. Немного подождав, животное, подбежало к нему и попыталось укусить, но тот негромко вскрикнул и нервно отшвырнул крысу подальше. Разочарованная, она скрылась в темноте камер. Её шуршание между клеток заменил тревожный шёпот.