И вновь дверь резко распахнулась и ударилась о стену, но на этот раз Босил отделался стремительной волной дрожи. Его лицо уже побагровело, а рот открылся в целях осыпать пришедшего сапожной бранью, когда в дверях появился женский силуэт.
— Босил! Что ты натворил, мерзавец?! — грубый громкий голос разошёлся по комнате вперемешку со звоном золотых браслетов.
— Разберитесь с беспорядком. Свободны. — Обратился он к подчиненным. Босил выпрямился, принял гордый вид, не смотря на кашель, который всё ещё разрывал изнутри и, выждав, когда шаги за дверью стихнут, укоризненно взглянул на женщину. — Кальо́нри, ты с ума сошла?
Женщина смерила его озлобленным взглядом и показательно развернулась на каблуках золотых сандалий, что оплетали её ноги по щиколотку. Теперь она смотрела в окно, периодически гордо поглядывая на собеседника.
— Я? Что за резню ты устроил? — грубо начала она. — Это не раб какого-то случайного торговца, не рабы графа или маршала. Это были рабыни Её величества!
— Это была третья группа.
— Не важно, какая по счёту была группа! Важно, чьих рабов ты убил! — она повысила голос.
— Не кричи! Хочешь, чтобы нас услышали?
— Что я скажу отцу, когда он вернётся в город? — Кальонри принялась расхаживать взад вперёд по комнате, но голос поубавила.
— Ничего не говори. Я сам разберусь с этим.
— И что же ты скажешь ему? — женщина нервно улыбнулась.
— Один из моих подчинённых заметил среди рабынь больную, наши лекари осмотрели её и выдвинули подозрения в Гарне. — Босил говорил медленно, подбирая каждое слово, было невооружённым глазом видно его усердные труды в продумывании лживых деталей лживой истории. А затем он сделал краткую паузу и театрально трогательно добавил. — Мне пришлось отдать ужасный приказ, чтобы обезопасить Её величество.
Он вновь сделал паузу, поняв, что собеседница находится в раздумьях. Да, он придумал это только что, но его версия была убедительна и не далека от истины. Такая история уже случалась однажды — заболел раб во дворце, и лекари уверили всех в простуде. Однако же, когда через неделю внезапно умерли двое детей-служащих, с половиной рабов пришлось навсегда распрощаться. Да и те лекари, что поставили неверный диагноз, вмиг лишились своих пустых голов.
— Кальонри, выбора не было. Кто знает, что это за люди? Как они оказались во дворце? Что собирались сделать? Они могли быть заражены.
Мужчина был крайне убедителен, и через пару секунд нерешительность пропала с симпатичного женского лица и, его сменило заметное раздражение.
— Мы этого теперь не узнаем, не так ли?
Босил опешил. Она уже знала то, что он так тщательно пытался скрыть от неё. Женщина продолжила, резко переходя с мягкого тона на твёрдый и обвиняющий.
— Ты продал их. Ничего не сказал мне, не доложил выше, не дождался моего отца. Не отдал Совету. Даже не перевёл в пыточную. Ты их сразу продал.
Мужчина молчал. Он почувствовал, как по виску сползла капля пота, но его лицо не выражало ничего, кроме уверенности.
— Нет необходимости беспокоить Совет очередными неизвестными пленными. Если они больны, от них полагается избавиться немедля.
— Ты не позвал лекарей…
— Я уже ответил на твои вопросы, Кальонри, что ты ещё хочешь узнать? — он вздохнул и устало взглянул на неё.
— Ладно. Мне не важно, почему ты их не проверил и утаил от всех. За твою щедрость я могла бы даже солгать отцу.
Она явно намекала на приличную сумму, что Босилу было обещано за столько новых рабов, пусть, по сути, он и продал в итоге только троих. Золотых коинов всё равно хватало сполна, триста монет должны её успокоить. Капитан незаметно выдохнул, и хотел было, широко улыбнувшись попрощаться с настырной девицей, когда она вновь, на этот раз нарочито издеваясь, открыла рот.
— Но я всё ещё хочу знать, как они исчезли и куда.
— Этого я и сам не знаю. — Более раздражённо, чем следовало бы, ответил Босил и тут же постарался унять злость.
— Тогда я подожду. Надеюсь, узнав, ты незамедлительно явишься с рассказом ко мне.
— Зачем тебе это знать? Не собираешься же ты забрать пленных себе?
— Не-ет. — Протянула она, махнув рукой. — Мне хватает людей. И чтобы ты не подумал, жалкие триста коинов мне тоже не нужны. — Босил скривился от неожиданности, не успев даже озвучить это предложение. — Своё я всё равно получу. Только информация. С Гимфаром говори сам, мне противен этот старый торговец душами. Надеюсь, мы поняли друг друга?