Желаемая свобода поглотила разум и мысли, заставляя быстрее продвигаться к столу. Шёпот парня сзади стал непонятен ещё в тот момент, когда перешёл границу культуры общения и зашёлся озлобленной и разочарованной бранью.
Ещё несколько шагов и рука дотянется, главное аккуратность, стражник неспокойно спит, а цепи, обёрнутые в рубаху, глухо побрякивают, словно стараясь его разбудить. Ещё только шаг. Без цепей проще будет укрыться в коридорах, она запомнила путь, по крайней мере, почти. Она сможет выбраться, а дальше решит, что делать. Один шаг. Такой уверенности она прежде не ощущала.
Рука почувствовала холодный металл.
Но не кончиками пальцев, что тянулись к желаемому, а предплечьем, отяжелённым железной хваткой.
— Что это ты делаешь? — проснувшийся стражник смотрел на неё в упор, затем резко поднялся и что-то прокричав, вывернул ей руку, повалив на пол, и больно прижав щекой к полу.
Мир перевернулся с ног на голову, дыхание оборвалось, а мысль о свободе улетучилась, словно её и не было. Краем глаза было видно, как парня прижал к земле другой стражник, пришедший на шум. Грубо подняв обоих, их повели в лабиринты туннелей, всё ещё пугающих своей темнотой. Перед глазами замелькали повороты, ступени, но разум отрешённо ничего не понимал, оглушаемый ритмом боли, что старательно доставлял ведущий. Хрипы и сопротивление того парня, что вели следом добавляли такую порцию страха, что слёзы наворачивались на глазах.
Душная маленькая комната, с чем-то напоминающим огромную печь и кузницу одновременно. Ноги согрело приятным теплом от пола, а затем резко согрело и руку, приложенную к горячей поверхности. Парень сзади утих, когда их взглядам предстал высокий, обливающийся потом под чёрным фартуком, мужчина. Он достал из печи широкую железную палку, на конце с непонятным узором.
— У нас только такие, — послышалась неуверенность в его голосе.
— Вот и хорошо, — ничуть не смутился стражник. — Приступай.
Грубые руки скользнули по телу, крепко цепляясь и обездвиживая. Левую руку закрепили на высоком странном столе, и в мгновение по телу пробежал поток ледяного страха, не успела девушка закричать, как новая боль оглушила сознание. Раскалённое железо коснулось тыльной стороны ладони и крепко удерживалось в течение нескольких секунд, что длились, целую вечность. Крик сопровождал и заглушал невыносимую пытку, хватка мужчин не давала возможности пошевелиться.
И как только железо убрали от руки, а боль стала приглушённой, слуха достигли бешеные вопли парня сзади. Но дрожащее обессиленное тело, уже обмякло в руках стражи, а измученное сознание обволакивала густая темнота, оставляя последний взгляд на искажённом лице, тянущегося к ней юноши и яркости его зелёных, сейчас столь испуганных, глаз.
Глава 2. Паника и предательство
Глубокий вдох — тихий выдох. Плавно, крайне аккуратно и медленно. Шаг за шагом. В руке вновь блеснул заветный ключ. Пару секунд юноша неотрывно смотрел на него, а затем повернул. Раздался щелчок, и очередная капля пота упала на пол возле ног, облачённого в чёрное, парня. Дверь поддалась быстро, но по зале разошёлся тягучий скрип. Парень замер, настороженно прислушиваясь — вокруг не было ни души.
Он быстро проскользнул в следующее помещение и вновь сунул ключ в скважину, запирая за собой вход. Зайти можно, но выйти уже не получится — он знал это. Тёмный коридор, по расчетам оставалось ещё с десяток таких же, прежде чем он доберётся до цели. Он должен успеть вовремя, каждая минута ожидания в темноте, пока очередной стражник неспешно прогуливается мимо. Каждая задержка, любое сомнение или недочёт в плане может привести к потере людей. А каждая потеря может сулить катастрофу для них. Для Маароса.