— И вы следовали всем пунктам? — в утвердительном тоне спросил прокурор.
— Да, конечно! — Майкл кивнул. — А что мне оставалось делать? Этот п… Господин Солофф требовал то, чего нет, и был на грани срыва. Любое неповиновение — и он начал бы палить. Да и я был больше настроен его арестовать, чем умереть.
— Кстати, об этом, — вклинился адвокат. — Ваша честь, могу ли я сейчас задать вопрос свидетелю?
— Советник…
— Всё в порядке, Ваша честь. — Прокурор учтиво улыбнулся. — Я всё равно закончил. Свидетель ваш.
Дрейк победно ухмыльнулся и прошёл к трибуне.
— Господин О’Коннор, вы только что сказали, что хотели арестовать Солоффа, верно? — спросил он, а Майк кивнул. — Я бы хотел включить ту запись из корпорации, чтобы вы кое-что прокомментировали.
Адвокат кивнул, и секретарь включила запись. Отмотав на нужный кусок, Дрейк остановил перемотку. Были слышны только голоса: все участники этого видео были за кадром.
— … Из которой опять сбежит, — прокричал Майкл, — либо придумает что-то ещё!
— В этот раз ему не удастся обмануть ни судью, ни присяжных, — пытался убедить его Алрой.
— Мужик, давай без глупостей. Он должен ответить по закону. — Послышался голос Коди. — И он ответит.
— О’Коннор, это приказ! — рявкнул Рейнольд.
— Так вы хотели арестовать или убить моего клиента, агент О’Коннор? — спросил адвокат, однако Майкл не реагировал.
Внешний звук звучал глухо, словно из другой комнаты. А Майкл прокручивал снова и снова те эмоции, которые испытывал в тот вечер… Желание выстрелить в Солоффа было настолько сильным, что едва смог себя остановить.
— … если агент О’Коннор не может отвечать, тогда зачем мы вообще его заслуш…
— Послушайте, — тихо сказал Майкл, повернувшись к присяжным. — Среди нас находится чудовище. И продажа оружия на Ближний Восток — не самое ужасное его преступление. Если вы ещё не поняли, что он такое, то никакие показания вас не убедят в его вине. Ведь только человек без души и совести может продавать детей на рынке извращенцам и убийцам. Так ведь, Элиас? — Он перевёл взгляд на него.
— Протестую!..
— Ты считал себя выше закона. И считаешь до сих пор. Однако ты никогда не будешь выше него…
Майкл до последней секунды не верил, что сделает это, только рука сама потянулась к кобуре стоящего рядом охранника. Особых усилий и изворотливости не потребовалось: охранник был расслаблен — он-то уж точно не мог ожидать, что уважаемый агент ФБР выкинет подобное. Майк выхватил пистолет и, передернув затвор, выстрелил… Точно в лоб. Послышался визг присутствующих в зале.
А дальше всё происходило, словно в замедленной съёмке, во всяком случае, для Шарлотты. Майкл опустил пистолет и поднял руки перед собой, а через мгновение его уже повалили на пол, скрутив руки. Чарли обернулась налево: Элиас лежал головой на столе. Пустые открытые глаза смотрели в сторону, а кровь текла из раны. Ей даже показалось, что он смотрит точно на неё.
«Что же ты наделал, Майк?..» — подумала Шарлотта, глядя на то, как его поднимают с пола и ведут к выходу.
— Я люблю тебя, — успел прошептать Майк, проходя мимо неё.
Чарли вздрогнула от неприятных мурашек по позвоночнику. Что же теперь будет? Зачем он это сделал? Его ведь посадят! Точно посадят! Лет на десять или даже пятнадцать! Она громко сглотнула. Из-за скопившихся слёз перед глазами была лишь мутная картинка зала суда, однако моргнуть Шарлотта боялась.
Ей казалось это всё сном, и она должна вот-вот проснуться. Сердце бешено билось о рёбра, а его звук гулом стоял в ушах. Она бы так, наверное, и простояла, если бы не глухой удар за спиной: Николь потеряла сознание…
***
На следующий день Шарлотта сидела в комнате для свиданий и жевала губу, искусав её в кровь. Николас сидел рядом. До неё только сейчас дошли слова, сказанные Майком перед судом. Получается, он спланировал всё это заранее? Чарли недовольно свела брови: он не мог. Просто не мог. Майк не способен на хладнокровное убийство.
Её поток мыслей прервал звук открывающейся двери.
— Папочка! — воскликнул Ники и побежал к нему.