Мальчишка Поттер совершенно точно и бесповоротно начал ускользать из-под носа директора, судя по всему, прихватив с собой магглокровку Гермиону Грейнджер. А самое неприятное, что Дамблдор и сам не уловил когда именно это произошло. Просто в какой-то момент мальчик не вернулся на Тисовую улицу к Петунье и ее семье. Сначала Альбус не волновался – пусть Гарри поживет у крестного, почувствует свободу и любовь, а потом его можно будет вернуть обратно, да еще и изредка давить на теплые воспоминания.
Потом возникла и другая проблема – Поттер совершенно точно стал отдаляться от своего единственного лучшего друга Рональда Уизли. Шестой, по простоте душевной, этого просто не замечал, а когда стало поздно, то… В общем, было поздно. Вот и пришлось Альбусу получать тревожные письма от Молли с последующими визитами, где она мялась, узнавала, а точно ли все в силе по поводу предстоящей помолвки Гермионы и Рона, и смогут ли они получить компенсацию из личных средств Поттера, как и было оговорено. Директор загадочно улыбался, поглаживал бороду, пространно говоря о богатстве души.
Но возвратить героя на путь истинный Альбус не успел. Прошлым летом его так полоскали в министерстве в связи с Турниром Трех Волшебников, что старому магу было просто некогда заниматься чем-то еще. Попечительский совет требовал смету и наседал по поводу невнятных растрат, Фадж мялся и нервничал, боясь, что Англия может потерять лицо перед иностранными гостями. Еще и Чемпионат Мира по квиддичу пришлось пропустить из-за внезапно свалившейся проверки из отдела магической безопасности.
Однако по возвращении в школу чертов мальчишка и виду не подавал, что с ним что-то не так, как обычно общаясь со сверстниками, хорошо учась и наслаждаясь жизнью, так что Альбус снова слегка расслабился. Авось, успеется еще ввернуть гриффиндорцу нужные идеалы. И вот в сентябре громыхуло – Гарри вместе со слизеринцами напал на шестого Уизли. Молли не объяснишь, что произошло все совсем наоборот, так что для миссис Уизли Ронни был пострадавшим, а Гарри перекочевал в категорию неприятелей, впрочем, как и Гермиона, не вступившаяся за будущего мужа. Светоч начал догадываться, что что-то он в этой жизни упустил, когда Поттер внезапно стал четвертым участником Турнира, но не испугался, а грамотно подставил организаторов и примазался к славе.
Наблюдая за гриффиндорцем в общем Зале, Альбус замечал детали, которые с первого раза не особо и заметны для окружающих. Стандартная школьная форма сменилась на костюмы из достаточно дорогой ткани, мантии стали выгодно подчеркивать достоинства молодого человека, который докучи изменил прическу и приобрел стильные очки без диоптрий. К тому же мальчишка заметно подрос и окреп, походка крепкая, осанка уверенная. Директора аж перекосило, когда он обнаружил сходство своего агнца с приевшейся ему аристократией. Да и агнца ли…?
Потом снова стало некогда. Надо было следить за копошениями Пожирателей, контролировать школу полную подростков, посылать орденцев на задания, успевать за Турниром, так что Альбусу было не до Поттера. Год пролетел незаметно. Копошения усиливались, но Дамблдор ничего не мог понять. Ощущение того, что прямо у него под носом происходит что-то очень важное было стойким, но безосновательным. Ищейки Великого Светлого лишь разводили руками, мол, все спокойно, а если что-то и не спокойно, то мы не знаем.
А потом директор чуть повторно не поседел, когда через Кингсли узнал о том, что в Министерстве хранится Лорд Волдеморт собственной персоной. Информация была засекреченной, так что и трепыхаться было нельзя – быстро замнут. Но Альбусу было крайне интересно узнать, как связана получасовая задержка героя в лабиринте и захват тела Темного Лорда. Тут его снова ждала неудача. Поттера облепили сначала журналисты, а потом друзья с родственником, да и сам гриф от количества семейных артефактов светился, как новогодняя елка. Легеллиментить его было просто невозможно, да и некогда.
А летом заволновался министр. Оказывается, Дурмстранг и Шармбатон были неприятно удивлены уровнем Хогвартса, как магической школы, так что было решено направить в дамблдоровский муравейник генерального инспектора, а по совместительству и учителя по ЗОТИ Долорес Джейн Амбридж. Светоч крутился как уж на сковородке, но тут уже и Фадж начал дожимать, так что пришлось сдаться и подписать разрешение о посещении этой розовой жабы Хогвартса.
В свою обитель директор вернулся мрачный и крайне злой, так что письмо от Молли Уизли стало последней каплей. Найти в личном деле место проживания одной конкретной ученицы не составило труда, поэтому уже через полчаса директор аппарировал к симпатичному домику Грейнджеров. Тут его ждал неприятный сюрприз – весь дом был тщательно опутан защитными и сигнализационными чарами. Дамблдор проверил – плетения были хитрыми, просто так не взломаешь. От досады его борода лишилась пары пучков волос.
Однако, ему повезло. Великий Светлый успел набросить на себя маскирующее заклинание, прежде чем на пороге появилась чета Грейнджеров с дочкой. Все трое шли с чемоданами, весело переговариваясь. Улица была пустынна и спокойна, соседей видно не было, такси до аэропорта должно было приехать через 15 минут. Ему этого хватит. Пару пассов палочкой и девочка Грейнджер падает без сознания. Ее родители лишь испуганно открывают рты.
- Обливиэйт! –
Закончив обрабатывать мистера и миссис Грейнджер, Альбус быстро подхватил Гермиону с чемоданом и аппарировал к Норе, зная, что родители девочки еще ближайшие две недели будут отдыхать во Франции и думать, что их дочь гостит у друга. В Норе обнаруживается только Молли и близнецы. Набросить купол тишины, скрыть тело гриффиндорки, пройти в любезно предложенную Молли комнату. Бывшая Прюэтт неприятно радостно улыбается, видя беззащитную Гермиону. В следующие пять минут она самостоятельно обыскивает девушку, забирая все украшения-артефакты, а у самой в глазах счетчик – сколько всего можно купить на вырученную сумму от безделушек.
- Господин директор, я все сняла, тут только одно колечко осталось. Оно обычное, я проверила, похоже на маггловскую побрякушку. Оставить? – спрашивает Молли, многозначительно звеня подолами фартука.
- Оставь. – благосклонно кивает Дамблдор, берясь за палочку, – А сейчас мисс Грейнджер пора пересмотреть некоторые взгляды на жизнь. – бормочет он себе в бороду и принимается вплетать в ауру волшебницы страшное проклятье Извращенной Сути.
Неприятные глазу темно-зеленые всполохи магии опутывают голову неподвижно лежащей девушки, а на лицах Дамблдора и рыжей женщины застыли одинаковые выражения мрачного удовлетворения. А на пальце девушки невинно поблескивает «обычная маггловская побрякушка», в действительности являющаяся обручальным кольцом. Дамблдор еще никогда так не ошибался.
Отираю дрожащей рукой лоб. Очередной элемент гардероба, а именно графитовое закрытое платье тихо мерцает в коконе чар, а я тяжело опускаюсь на диван. Итого, у меня уже три вещи с моими волосами на подложке. Безрукавка, платье и накидка. Вообще, опыты вышли крайне интересными. Например, я обнаружила, что если вплести волос в уже давно изготовленную вещь, то ничего сверхъестественного не будет – просто руны. Но вот если их напитать кровью, то эффект будет такой же, как если бы я вплетала их во время процесса изготовления.
А вот в одежде, которую изготавливала не я, волосы вообще не приживались, прожигая дырку и опадая. Пришлось вплетать их в собственноручно изготовленную продукцию. Так же, я запечатлела процесс плетения со стороны, чтобы понять, что именно происходи со мной и моей магией.
По всему выходило, что одежда с рунами из волос имела такую же магическую энергию, что и у меня. Волосы пропитывали вещь моей магией, фактически делая ткань родной по магии для меня. Носить такие вещи было… Это было очень необычно. Не могу точно описать ощущения (по понятным причинам), но то же самое платье, ощущалось, как продолжение кожи. Мне было очень тепло и комфортно и дело не в физическом удобстве. Мне было хорошо на ментальном уровне, словно я постоянно под защитой. Не знаю имеет ли моя одежда теперь защитные свойства, но я обязательно это проверю в Выручай комнате.