... кровать и мама... папа, о папа! Ну что же ты творишь?! Зачем?! Зачем ты поступаешь так с мамой? Зачем ты ее мучаешь? Зачем ты мучаешь себя? Зачем ты сейчас мучаешь меня? Зачем в конце концов я согласилась на это?? Лучше не знать! Лучше не видеть! По моим щекам уже давно лились слезы. И не останавливались... Все его сумбурные чувства прям кипят во мне... Они уже давно переполнили чашу, они уже давно выходят за край. А какая у него боль... О, зачем я сюда влезла?
... а вот мама беременная. Что она делает? Что творит? О, Боже! (девочки это восклицание сюда подходит????) неужели она действительно собиралась от меня избавиться. Я не переживу этого! Папочка! Он успел. Успел! И я впервые в жизни порадовалась тому факту, что папа появился. Что не дал мне умереть! Как бы то ни было, но уже и это говорит о многом. Хотя он и тогда знал, что это не его ребенок. Но не дал! Не дал матери совершить такой поступок. А как могла мама? Любит? Разве можно любить ребенка от которого ты хотела избавиться. Как можно все спирать на не в чем не повинного дитя? Причем здесь я?? Причем? Сердце сжалось от боли. А папа в этот момент испытывал ярость! О, какую ярость он испытал!
... а вот я маленькая. Совсем крошечная. И папа... Папа несет меня на руках. Куда? На обряд... А в душе... В душе одно горе. Горе, печаль, тоска, отчаяние... но решимость. Решимость в том, что он не отдаст никому свою дочь. Что это ЕГО дочь! Он не отдаст её на растерзаниям тем шакалам, которые уже давно рвут и скалятся. Не отдаст! И его дочь будет вампиром! Будет! О, папа... А я и не знала... Не знала, что ты мог уже много раз от меня избавиться.
Избавиться и никаких забот и хлопот. О, папа...
... Сгорбленный отец по лицу которого бегут слезы и кроватка. А в кроватке... бледный и немощный ребенок. Худой, почти скелет. Неужели это я? А папа... папа проклинает себя, что вообще согласился на это?! Ну что ему стоило провести показуху такую же как и на свадьбе? Что? Но он так хотел иметь дочь, что пошел на такой шаг. А теперь сидел и молился. Молился Создательнице. Просил не забирать ее меня. И она... она смилостивилась над ним. И теперь слезы радости. Ангел... Надо же папа называл меня ангелом... Меня охватило отчаяние. Отчаяние, боль... а ведь все могло сложиться по-другому. Будь мама хоть немного терпимей, будь папа хоть немного менее упрямей... Но, такова жизнь. И мы в ней такие какие есть. Только я одно не понимаю и наверно не пойму никогда. Почему? Почему за ошибки родителей должны страдать их дети? Почему??? В чем виноваты дети? Это ведь жизнь! Маленькая несмышленая жизнь... Которую надо учить, наставлять и... любить! Любить!!! Ведь им так нужна любовь , им так нужно тепло... Картинка резко сменилась.
...Безумие... и черный омут... Черный омут боли, отчаяния и безумной любви... А потом... потом удивление. Удивление отца, когда он увидел свою дочь, которой уже исполнилось пять. Как можно? Как можно забыть обо всем? Как можно вот так забыть? Забыть, что у тебя есть дочь? Забыть все! И помнить, что там есть Иннилэ и что ее надо проучить и надо любить. А что где-то вот тут... Тут стоит твое дитя и требует внимание. И оно просит: 'Папа! Тебе нравится папа?' Отчаяние и непонимание... И злость на самого себя: 'Как я мог забыть о ней?' Вот и я спрашиваю: 'КАК? КАК ты мог забыть про СВОЮ ДОЧЬ?' О, как же это все больно... Больно... Мне кажется еще немного и я умру. Умру от этой боли. Я не хочу знать! Я не хочу больше ничего видеть! Не хочу! Папа выпусти меня! Но нет... наверно ему все кажется мало... наверно в детстве я мало настрадалась! Надо еще добавить, чтоб не расслаблялась! И всегда помнила, что ты никому не нужна! И никто тебя не любит! '- Сью, дочка, что ты тут делаешь?' - я что-то пропустила?? Я увидела как маленькая черноволосая девчушка разревелась и умчалась в полной уверенности, что папа, что ее папочка, сейчас её догонит и успокоит. Но насколько я помню так никто и не пришел. Она плакала одна. В своей комнате в самом темном углу. Чтоб ни в коем случае не пришел Лайон и не стал успокаивать и говорить, что так бывает, что папа занят. Нет! Не сегодня! Не хочу чтоб кто-то видел эти слезы. И вдруг на меня обрушилась лавина. Сначала досада, я аж чуть не поперхнулась. Неужели он про меня так подумал?? И какое я испытала облегчение когда поняла, что он испытывает досаду, что не может сейчас кинуться ко мне, обнять и успокоить, что ему срочно нужно куда-то бежать. Ну не куда - это я преуменьшила, - а на сам совет! А когда глаза опускаются и видят рисунок, то на душе теплеет и становится светло и радостно. Он даже улыбнулся... А я ведь так редко видела его улыбку... Так редко...
...и снова черная бездна боли, безвыходности и отчаяния... О, боже! Я не знала, что можно ТАК страдать! Это же просто невыносимо! От этого же легко сойти с ума!!!
... А вот красная пелена бешенства. Бешенства... от которого у него просто сносит крышу... и все как в тумане... Туман, туман и ярость! Мама сбежала. Сбежала и бросила меня! Бросила! Как будто она не представляла, что может сделать со мной отец. А у него... Ненависть, боль и отчаяние... Надо ж было мне под такой букет чувств попасться?!А в голове уже раздаются его мысли и чувства:
" - Чем ты тут занимаешься, Сьюзан? -а в голосе еле сдерживаемый гнев... потому что у нее глаза Иннилэ, только другого цвета... Хочется взять ее тонкую шейку и сжать в своих руках..." И тут его охлаждают мои слова:
- Отец, я ... И снова мысли отца:
" - Создательница, что же я делаю?! Нельзя... нельзя Эгерт, что ты делаешь, Сью не виновата, она же твоя дочь!
- Твоя мать сбежала. - Произносит, стараясь успокоиться.
- Но... Как? - Как?! Она спрашивает КАК?!
- Этот грязный, мерзкий человечишка помог ей это сделать. - Ярость то и дело прорывается наружу. Я стараюсь сдерживаться, но у нее такие же зеленные глаза... постойте, но ведь у Сьюзан они кари? Или... Иннилэ! Это еще одна Иннилэ, только младше! Захлебываясь своей ненавистью и произношу: - И теперь все вы поплатитесь за это. - произнеся заклинания, я откидываю ее силовой волной... Где-то в глубине меня еще пытается что-то сделать настоящий я, и из последних сил меняет заклинание боли на волну... Ну что же ты беги! Но она встает и просто смотрит на меня этими ненавистными глазами... Красная пелена заслоняет глаза, и я полностью растворяюсь в ярости..."
О, Боже!!! Просто ярость и никакой личности... Зато я теперь прекрасно чувствую что значит вампир свихнувшийся от любви и предательства. А в его мире не остается ничего кроме красной пелены ярости, злости и отчаяния...
... и чувства когда он приходит в себя... А этого я уже не помню... Сначала ярость: 'Кто посмел?' А потом и нахлынувшие воспоминания. А-а-а-а-а... Как больно! Как больно чувствовать его боль. Его осознание... Что натворил? Зачем натворил? Как мог? И боль... Затапливающая рассудок боль... О, я не понимаю, как папа может терпеть все это?! Столько боли! Столько... Мне уже казалось, что больше некуда... Испытать боль еще сильнее уже нельзя. Всю душу затопила. Какой все-таки мой отец раненый. У него же вся душа кровоточит. Вот кому бы следовало подправить себе воспоминания. Чтобы не мучиться и не страдать ТАК. Это же не возможно! Не возможно чувствовать столько боли и не сойти с ума!
...Папа сидит, раскачиваясь на стуле возле моей кровати... "Сью, доченька, очнись!" И словно по его просьбе, ресницы затрепетали, и я открыла глаза. С секунду я смотрела на отца непонимающе, а потом во взгляде появился всепоглощающий ужас.
"- Сью... я..." - девушку охватила дрожь... Он протянул руку, чтобы коснуться ее лица, но она вся сжалась и всхлипнула... убрав руку. Еще пара попыток увенчались теми же успехами, только во взгляде помимо страха появилась еще боль... Отец встал и произнеся: ' прости' - вышел... Очередное воспоминание доставляет новую порцию боли... Куда еще больше?? Ну куда?? Хватит!!! Хватит!!! Я больше не могу!!! НЕ МОГУ!! Я просто не выдержу!
Очнулась я на кровати. Очнулась и тут же сжалась в комок. Мне было плохо. А папа сидел рядом и не мог до меня докоснуться. Боялся... Боялся, что после всего того, что я увидела я не захочу его видеть. Он был готов. Был готов встать и уйти. Уйти из моей жизни навсегда. Он не хотел больше причинять близким боль. Тем более мне. Я осторожно докоснулась его руки и спросила: