Лекарство от смерти
- еще вчера босоногим и счастливым мальчишкой я приходил в этот парк встречаться с друзьями. Мы подолгу бегали среди величественных кленов и грациозных берез, заливаясь веселым заразительным смехом. Потом качались в густой траве, наслаждаясь свежими ароматами, отдыхая от назойливых запахов большого города.
Мы, шестеро непоседливых подростков, мечтающих перевернуть мир с ног на голову. Что из того, что наш возраст не превышал двенадцати лет. Шестеро мечтателей и романтиков всегда находили повод для веселья и проказ. Трех девочек и трех мальчиков из одной школы объединила одна мечта - быть не такими как все, не похожими на других во всем, что есть на белом свете.
Юрка всегда интересовался Вселенной. Он часто мечтательно поднимал глаза в ночное небо и вздыхал. Никогда не делился своими мыслями, мол, все узнаете потом. Может быть, поэтому волосы его челки все время торчали вверх, чтобы он с ними ни делал. Наверное, они стремились за его мечтой, уходящей вглубь бескрайнего космоса.
Набегавшись до изнеможения, мы страстно прилипали к автомату газированной воды, были такие в семидесятые годы XX столетия. Напившись от пуза, удобно устраивались на скамейке, в тени роскошного клена, но не все.
Наташка запросто ложилась в траву, прикладывая ухо к земле: "Хочу услышать растущую траву, понять ее слова". - Неоднократно твердила она. Никто не считал это просто шуткой или очередным капризом. Каждый из нас выражал свое стремление отличаться от других по-своему. Наталья никогда не появлялась перед нами в платье. Мальчуковые шорты и ярко-зеленая футболка - вот ее обычное одеяние для совместных прогулок. Две рыжие тугие косички и нос, усеянный веснушками, дали повод прозвать ее Пеппи Длинный Чулок. На что она добродушно отвечала: "Не Пеппи, а Паппилотта. И прошу не считать меня беспомощным ребёнком". Эта реплика, сопровождаемая своеобразной жестикуляцией, звучала так забавно, что никто не мог удержаться от смеха.
В то время, когда Наталья слушала траву, остальные были заняты тем, что пытались удивить остальным своей фантастически-невероятной историей. Все, кроме одного. Генка что есть мочи таращился на лежащую в траве Наташку, а в моменты наибольшего напряжения начинал шевелить губами, повторяя только ему известные слова. Генка всегда хотел овладеть способностью чтения и передачи мысли. Он мог часами таращиться на бродячую собаку, мысленно пытаясь усадить или заставить ее лечь. Иногда получалось. Однажды он заявил: " У меня есть теория. Руководствуясь ею, я смогу не только слышать и управлять мыслью - я смогу управлять временем". В ответ раздался одобрительный гул.
Однако Наташка была не только объектом его тренинга, а и объектом обожания. Его серые глубокие глаза без всякой телепатии всем об этом информировали. Все, не исключая Наташки, знали о его страсти, но скрывали свои знания как могли.
Юлькины рассказы всегда приводили в восторг. Дольше всех она могла удержать внимание слушателей на своей особе, хотя все знали наперед, что без молний не обойдется. То она загоняла их в замысловатую машину, изготавливающую вечные батарейки, то собирала в единый пучек и малыми порциями запускала в электросети для промышленности, то оседлала шаровую молнию и манипулировала ею, словно водитель автомобилем. В такие минуты нам казалось, что из ее светло-карих глаз и впрямь выскакивают малюсенькие разряды, а ее темные густые волосы поднимаются вверх, будто наэлектризованные. Она очень любила спортивный клуб "Динамо", но эта любовь была вызвана в основном названием: "Динамо - динамо-машина или генератор",- объясняла она. - Генератор, который дает электричество - молнию в проводах".
Это "сверкающая леди", как мы ее называли, поразила своими молниями нашего "вселенского мыслителя" Юрку. На двенадцатилетие он вручил Юльке "динамку" для велосипедной Фары и, краснея, выдавил из себя: "Пусть это будет твоей первой укрощенной молнией". Юлька чмокнула его в щеку, отчего Юрка стал красный как помидор.
Самой серьезной среди нас была Светлана. Многие шутки в свой адрес она просто пропускала мимо ушей, особенно, когда в небесной синеве углядит парящую птицу. Толстеньких сереньких воробьев и юрких синичек она не воспринимала всерьез: "Слишком маленькая дистанция полета, - комментировала она". С глубокой грустью в небесно-голубых глазах, Светка следила за летящими самолетами, восклицая при этом: "Ну почему люди не научились летать самостоятельно?! Летать, летать самим - это же так здорово! Зачем понадобились эти железки?" Как вы, наверное, догадались ее мечта - научиться летать. Летать, как птица, а не сидя в комфортном кресле авиалайнера. Даже одежда выражала ее стремление к полету. Расклешенное платье с широкими, напоминающими крылья, рукавами, длинная лента в волосах, развевающаяся на ветру, придавали девчонке особую невесомость и элегантность. Ее легкие движения напоминали больше порхание птицы, чем перемещение человека. Бумажные "змеи" и другие подобные штучки приводили ее в неимоверный восторг. От переполнения чувствами глаза округлялись, начинала хватать ртом воздух и на мгновение теряла дар речи. "Я буду вторым Икаром, но Икаром, который не упадет, а подружиться с небом". - Часто повторяла она. Все мы искренне верили ее словам.