— У меня есть кое-что в запасе. — С легкой улыбкой на губах Дженна посмотрела ему прямо в глаза.
— Из статей или из личного опыта? — Кажется, она разбудила в нем зверя.
— Оба источника.
Представить только, Тревис имеет возможность выяснить это на практике. Занимательно. Есть подозрение, что Дженна может быть какой угодно среди шелковых простыней, но уж точно не вежливой и не манерной. Он постарался не думать об этом.
— Итак, вы бросили писать статьи о сексе ради серьезной журналистики?
— В какой-то мере. Материал о конкурсах красоты должен был стать моей визитной карточкой в мире публицистики. Мне нравится писать о сексе. Я рассматриваю разные точки зрения, и есть много аспектов, которые можно затронуть.
— У вас уже есть издатель?
— Да. Журнал «Хлое» заплатил мне заранее, но если я не смогу закончить статью, я должна буду вернуть деньги.
— Так вы все еще надеетесь написать ее?
— Мне бы очень хотелось выглядеть отважной, но последнее время я думаю, может, не стоит самой бросаться под колеса автомобиля.
Тревис почувствовал желание встать на защиту бедняжки. Обычно у него нечасто возникало стремление к дракам, но если бы он смог найти человека, пытающегося причинить вред Дженне, то обязательно поговорил бы с ним по душам. Он постарался ее утешить.
— Полиция обязательно найдет преступника, учинившего разгром в квартире и посылавшего письма с угрозами.
Дженна припала к бокалу с пивом. Когда она поставила его на стол, Тревис уловил шальной блеск в ее глазах.
— Как насчет того, чтобы потанцевать со мной и помочь мне забыть о профессиональных проблемах?
— Думаю, уже скоро подадут обед. Может, после…
Она встала, схватила его за руку и вытащила из-за стола. И прежде чем Тревис что-то сообразил, они оказались на танцплощадке. Музыкальный автомат играл какую-то блюзовую композицию.
Дженна начала танцевать, а он так и остался стоять, словно загипнотизированный. Ее бедра и плечи покачивались, а он все пытался вспомнить, как нужно двигаться под музыку.
Когда тонкие руки обхватили его, заставляя бедра Тревиса двигаться в такт, тело вдруг почувствовало себя живым и свободным. Тревис только начал вкушать прелесть танца, как на его плечо легла рука. Он обернулся и увидел крупного лысого детину с вытатуированной змеей на левом предплечье.
— Теперь моя очередь танцевать с этой дамой, — заявил парень.
Почему эта ужасная «киношная» сцена происходит именно с ним?
— Извините, но она со мной. — Тревис старался говорить ровно и спокойно.
Он снова повернулся к Дженне. На ее лице отразился испуг.
— Я сказал, что хочу танцевать с этой дамой. — Ручища сжала ему плечо и потащила назад.
Парень с татуировкой втиснулся между Тревисом и Дженной и попытался обнять девушку за талию. Она отступила в сторону.
— Уберите руки! Я не хочу танцевать с вами.
Тревис снова встал между ними.
— По-моему, дама достаточно ясно выразила свои желания. Теперь, если вы позволите…
Он не успел закончить фразу, как кулак детины врезался ему в живот. В следующую секунду воздух снова проник в легкие, но сильная боль пронзила пах.
Восстанавливая в памяти каждый урок, полученный от просмотра бокса, Тревис отпрыгнул в сторону, чтобы избежать следующего удара, и затем с самым свирепым выражением лица, позаимствованным у Мухаммеда Али, устремился на верзилу с татуировкой. Дженна завизжала, бросилась куда-то за помощью, а мужчины, сцепившись, покатились по полу. Затем кто-то оттащил Тревиса в сторону, крупный парень в кожаном пиджаке поднял с пола его соперника и повел к дверям.
— Вы в порядке? — Дженна протиснулась сквозь толпу.
— В порядке, — сказал он, хотя живот ныл от боли.
Платиновая блондинка с пышными бедрами в футболке с логотипом «Местечко Лолы» добралась до них.
— Извините за инцидент, — сказала она. — Рубен задиристый малый, мне давно следовало запретить ему появляться здесь. Я — Лола. — Она протянула Тревису руку. — За причиненные неудобства обед и напитки за счет заведения.
Он посмотрел на Дженну — хочет ли она остаться? Та пожала плечами, поблагодарила хозяйку, взяла Тревиса за руку и направилась к столику, где их уже поджидали ребрышки с картошкой.
— Наверное, у вас пропал аппетит, — сказала Дженна.
Учитывая то, что его внутренние органы испытали мощнейший удар, чувство голода не должно было дать о себе знать, но внезапно Тревис страшно захотел есть. Он ощущал себя первобытным человеком, которого подстегивали инстинкты: выбежать, поохотиться, принести добычу к очагу и затем обглодать обугленное мясо до самых костей.